Дом Похмельного <<<

«Куда ж ты несёшься так, дурак? Ух, догоню - в глаз дам!» - Чарли уже устал догонять Кудряшку, а тот явно не собирался останавливаться. «Вот, а Ноткин считает, что он медленно бегает, ага щас же!»
Задыхаясь холодным воздухом, Чарли  уже не успевал вытирать с глаз слёзы, проступившие от ветра, обжигающего холодом лицо .
- Стой, Шабнак тебя раздери! –Закричал бы мальчишка, если  бы его детское горло не пересохло, да и вообще у него были бы силы на крик, но Чарли честно попытался и смог выдавить из себя какой-то хрип. [Одно животное издало такой звук, его перевернули, а оно уже мёртвое!]
Кудряшка уже сам не понимал от кого, а главное куда бежать. Подгоняемый страхом, он просто нёсся сломя голову. «Да откуда же в тебе столько сил-то?!» Чарли уже устал удивляться, злиться на Кудряшку и бежать.  А их всего-то разделяла пара метров, если бы у Чарли осталось немного сил, он мог бы сделать рывок и догнать глупого Кудряшку.  Это Картер и решил сделать, хотя силы были уже ну совсем на исходе. Мальчишка зажмурился, сжал зубы, почти оскалился и прибавил ходу. Но, не пробежав и пяти шагов, со всей дури врезался во что-то.
-Ай! – громко заявил мальчуган  и отступил назад. Вдруг, из ниоткуда появилось желание убежать обратно к Похмельному, а ещё лучше к себе домой, под заботливое крылышко сестры. А всё потому, что Кудряшка прибежал прямиком к Людоедке. Картер, тяжело дыша, подошёл к визжавшему Кудряшке и схватил его за ухо.
- Ах ты ж олух гороховый, какого рожна тебе приспичило убегать, ты бы хоть посмотрел сначала от кого бежишь!  – Картер оттащил насмерть перепуганного мальца без особого сопротивления, всё-таки страх и усталость давали о себе знать.
- Тёть, а мы пойдём, ладно?  Вы только нас не кушайте, вона мы какие худые, да и уставшие ко всему. Очень-очень не вкусные, честно. – Чарли заискивающе посмотрел Агнес в глаза и как-то вяло улыбнулся. – Ежели хотите, я могу вам орешков дать, они и то сытней нас будут. – Парень схватил Кудряшку и они начали потихоньку отступать.

Всё произошло быстро, оба мальчишки, сначала один, а потом и второй, со всей дури врезались в неё. Отойти она не успела, первый пацан, развернувшись, ткнулся в неё спиной. Он, задрав вверх, с чем-то зажатым в ней, руку, поднял голову и, глянув на девушку, заверещал. Следом в них влетел второй паренёк. Девушку качнуло, рука Агнес сделала рывок назад, из неё вырвалась керосинка, полетела в траву и там разбилась. В грудь ударили круглые стекляшки, которыми замахивался первый. Девушка опустевшей рукой прижала их к груди. Через минуту второй оттащил первого, оставив стеклянный трофей ей. Агнес присмотрелась к банкам «Что за дрянь?» В одной был, какой-то порошок, а в другой, что-то вроде харчка в мыльной воде. Агнес передёрнуло, она машинально сунула их в торбу, что бы убрать подальше с глаз. Мальчики отступали. Тот, что был посмелей, с перекошенной улыбкой, больше похожей на гримасу страха, заискивающе просил их не есть. Второй - кудрявый, кажется, просто был в шоке. Агнес оскалясь, улыбнулась. Не то что бы она ненавидела городских детей, нет, просто они занимали одно из последних мест среди круга её интересов. И чем меньше мешались под ногами, тем ей было лучше.
- А если я мясо больше люблю? Свежее! – Она шагнула к ним. Агнес заметила баночки во второй руке кудрявого, "Кого же они ограбили?" Агнес даже не допускала мысли, что это могло принадлежать им самим. Девушка взялась за баночки и те выпали из безвольно разжатой руки мальчика. Банки отправились к первым.
- Я это заберу, вы мне за лампу должны. - Вспомнив о своей потере, Агнес посчитала это честной сделкой. – Тем более что вы их наверняка просто украли. И она вновь улыбнулась, так как умела только Людоедка.
-А ну брысь по домам, а то не посмотрю, что тощи, - девушка окинула взглядом их, далеко не пухлые, фигуры, - на бестравье и полынь – твирь. Её не волновало, что делают эти дети в столь поздний час, на улице.  Только один ребёнок в этом городе вызывал в ней живой интерес – Тая. Поэтому с остальными она обычно не церемонилась. Агнес развернулась и молча пошла от них по дороге. Дойдя до перекрёстка, свернула в переулок, идущий к Термитнику.
>>>>"Термитник" Переулок>>>>>

Отредактировано Agnes Clark (2010-11-21 14:23:01)

<<<<<"Термитник" Переулок<<<<<
Девушка перетекала от строения к строению, мысль об очередной гадости грела душу, чего нельзя сказать о теле, отданном на растерзание ветру. Но прижатая к боку торба говорила о том, что всё не зря. «Пусть-ка теперь Бурах волнуется, что Бойни закрыли, пусть побегает, милок» Агнес злорадствовала. «А Рубин? Ну что же, придёт время, и ему заботу найдём» Желудок вновь потребовал прерванный, ею   ужин. И Агнес выбирала место, что бы спокойно поесть. Квартал был старый, и укромных уголков в нём было предостаточно. Дома зачастую были заброшены, первая вспышка инфекции сильно причесала жителей, и желающих возродить здесь жизнь было не много. Да и близость с бойнями не рождала желания здесь оставаться надолго. Кларк же наоборот чувствовала себя как дома. За годы, проведённые в термитнике и развоза пива, здесь был обследован каждый уголок. Девушка выбрала подходящую развалюху и устроилась перекусить. Пара сухарей, вода, да кусок вяленого мяса, много ли надо неприхотливому желудку.  Поев, Кларк решила всё же рассмотреть, что она получила от детей. Девушка достала банки, ту, что была так отвратительна, сразу отправила обратно в торбу. Остальные были с порошками, девушка хотела одну открыть, но решила не рисковать, уж она-то знала, что сыр обычно достаётся второй мышке. Людоедка решила попробовать на ком-нибудь другом, и на память тут же легло лицо Давида, Агнес плотоядно ухмыльнулась. Налюбовавшись на добычу и собрав всё обратно, девушка продолжила свой путь. Она даже не обращала внимания куда идёт, ноги сами отлично знали дорогу. Про её лаз никто кроме старого Одонга не знал, и Кларк надеялась, что он по-прежнему цел. Внезапно девушка остановилась, что-то было не так. «Забор!» Кларк не ожидала его здесь увидеть. Кто-то обнёс разваливающиеся дома забором и при том, довольно давно. Вот, что значит долго не ходить проторенной тропой. Девушка в недоумении пялилась на преграду. Идти в обход? Она не знала какой длинны он был. Кларк подёргала доски, её сил, что бы оторвать, точно не хватит. Самое обидное было, что до её вожделенного места оставалось рукой подать. Агнес решила попытаться перелезть, нет, с её сноровкой она бы могла это сделать, но драгоценная ноша в торбе останавливала. Пришлось искать, что можно подставить, благо всякого хлама в округе было предостаточно. Бережно держа торбу, девушка спрыгнула с обратной стороны забора, отбитые пятки недовольно заныли. Агнес втянула воздух сквозь зубы, пришлось ненадолго присесть. Время шло, и надо было уже поторапливаться, неизвестно когда Бойни окружат охраной. Кларк поднялась, накинула капюшон и, стряхивая мусор со штанов, вышагала из травы на тропу. Как оказалось, прямо перед кем-то с мешком за плечами. «О, и этот хабар тащит!» Первая мысль была снесена накатывающим страхом за свою торбу. Девушка прижала её к груди и стала пятиться вглубь двора.
-Только тронь! Я шкуру с тебя спущу. – Зашипела Агнес, отступая. Её нога за что-то зацепилась, она пошатнулась и сделала несколько шагов в сторону, громко вскрикнула и исчезла. Так могло показаться со стороны, вот она есть, а вот нет.
     Ледяная вода, расступившись, окатила со всех сторон. На дне была глина, и ноги Кларк беспомощно заскользили по ней. Агнес успела только задрать вверх руку с торбой. В яме скопилась вода, немного -по грудь, но Агнес этого хватило за глаза. Девушка растеряно билась, пробуя подняться на ноги, но всё соскальзывала и соскальзывала на дно. В Агнес начала подниматься паника, капюшон слетел, мокрые волосы облепили лицо, закрывая видимость, и лезли в рот. Одежда её промокла, и тело мгновенно превратилось в ледышку. Не думая о последствиях девушка заорала.
- Помогите!

Отредактировано Agnes Clark (2010-11-21 14:29:33)

Agnes Clark
Арнольд шел вперед насколько мог быстро, по небольшой практически заброшенной улочке вдоль забора в направлении к дворику. Там было несколько жилых домов и там же этот негодный забор, который являлся в данной ситуации нелегко преодолеваемой преградой, этот заборчик заканчивался, открывая выход в Степь. Небольшая тропа вела через заросшую травой и мелкими кустами местность к его логову, его могиле (именно такие ассоциации порой возникали у Похмельного по отношению к жилищу). Арнольд неспеша и прислушиваясь проследовал мимо двухэтажного кирпичного дома. Несколько окон светились еярким светом, но были тщательнейшим образом зашторены. Тут вообще окна редко открывались полностью. То ли чего боялись, то ли не прятались... Вообще в этих домах жили несколькими семьями - как они все вместе уживались?
Дом закончился,мимо осталась бочка с водой, несколько телег. Дворик приближался. Арнольд поежился от холода и остановился немного отдышаться, скинул ношу. Да, без плаща тут, конечно, нелегко. По телу пробежала волна озноба.
- Ну каковы же мерзавцы - такое сотворить?! Главное как они пробрались в подвал - там же замки были новые! Ох, я местным слесарям и устрою, - негодующе произнес Арнольд, не заботясь о соблюдении тишины. Он отдал немалую сумму денег местным умельцам, те клялись-божились, что такие замки не отпрешь ничем, никакой отмычкой, и тут на тебе - кучка малышей взломала! Он пнул камень, лежавший возле мощеной дороги в бессильной злости. - Эх, - послышался вздох, и ноша вернулась на прежнее место. - Арни, надо идти. Надо, понимаешь? - попытался он подбодрить себя. Едва ли вышло.
Нехотя он снова вышел на дорогу и поплелся далее. Место это тихое, даром что Термитник не так и далеко, местные его знали, зла как будто не держали. Впереди в нескольких десятках меторв показался фонарь с соседней улицы и небольшое пространство, огражденное забором и несколькими домами. Через пару лет после первой вспышки эти дома отгородили от остальной улицы и, главное, от Термитника, так что эти чудища и скоты, обитающие в нем, уже не попадались по дороге (как-то некое чудовище посреди ночи выскочило на Арнольда и очень сильно его испугало. На поверку это был всего-то одонг, но страху нагнал сильно).
Во дворе все было простенько - мокло развешенное белье, куча мусора под забором распространяла антисанитарию, а так все было нормально. Недавно здесь был обрыв проводов, так что именно этот дворик не снабжался электричеством и местность освещалась ослепительно ярким фонарем с соседней улицы. Арнольд почти вышел к домам, как...
Внезапно из темноты появилась непонятная фигура в плаще с ног до головы. Она отделилась от забора и возникла прямо перед ним настолько внезапно, что Похмельной отреагировал только после ее угрожающего шипения и такого же внезапного исчезновения. Арнольд недоумевающе остановился. Это чего такое было? промелькнуло в голове, после чего уже наяву послышался отчаянный крик о помощи. Арнольд вернулся к действительности и живо подбежал к месту, откуда кажется прозвучали призывы... и чуть было не последовал за Агнес в яму, споткнувшись о какое-то бревно. Понятно. Местные яму выкопали, столб чтобы поставить, бревно приволокли, да только установить руки опять-таки не добрались. Он заглянул в яму и увидел торчащую руку и тело, одетое в плащ. Яма была основательно заполнена водой после дождя. Потерпевшый (кто бы это ни был - Арнольд-то не знал, что это Агнес мокнет внизу!) имел все шансы просто околеть. Он осторожно положил плащ в сторону, наклонился над ямой и схватил человека за руку... нет, точнее ручку. Скомандовал:
- А ну-ка подсоби, подай вторую руку! Давай-давай, тянись же! - и с усилием потянул человека вверх...

Отредактировано Arnold Pokhmelnoj (2010-08-09 02:34:51)

*Извините, но:Очередь игрока возможно пропустить только в том случае, если он не отписался в течение трех дней*

 
  Кларк определённо взбесилась, Рубин даже растерялся сначала. Вроде стояла с отрешённым взглядом, им не мешала, а потом как с цепи сорвалась. Орать давай, по рукам бить. Да откуда он может знать, зачем Бойни заперли, он неделю дома сидел безвылазно и, между прочим, в гордом одиночестве. И ни одна собака в этом городе не поинтересовалась, жив он нет. «О, эта женщина! Она когда-нибудь доведёт меня, и я сделаю ей лоботомию, что бы успокоилась раз и навсегда! И кстати, да, а зачем закрыли Бойни?» Агнес наговорив гадостей, ушла из дома, громко хлопнув дверью. В кухне воцарилась темнота, ну вначале так показалось, потом глаза немного обвыклись, и в сумраке стали вырисовываться очертания предметов, но всё равно света было не достаточно. Рубин пошарил по карманам – «вот когда пожалеешь, что не куришь!» От углей в печурке шло слабое свечение, он решил разжиться огоньком там и стал пробираться к ней. Бурах молчал, с его стороны даже шороха не доносилось. «Он вообще там живой? Может его удар от всего этого хватил?»
- Адриан, а что такое с Агнес? О каких Бойнях и строениях по утрам, она говорит? О, чёрт! – Давид споткнулся о табурет и еле устоял на ногах. – Так и шею свернуть не долго! Адриан, ты вообще меня слышишь?
Всё это ему порядком надоело. Одна верещит, что непопадя, видать внимания ей не хватает, второй молчит, слова из него не вытянешь, нет, определённо город сошёл сума! И кажется он вместе со всеми.
- Адриан, ты так и будешь молчать? – в раздражении бросил Рубин.

Рубин добрался-таки до углей, осталось найти лучину и хоть немного добавить света в убогую кухню. Врач пошарил возле печки и точно, его рука наткнулась на пучок щепок. Он взял одну и, воткнув в угли, дунул. Пепел поднялся облачком и полетел в лицо. Сразу захотелось чихать. Тут заговорил долго молчавший Бурах, как оказалось, он просто закрыл собой небольшое оконце, и стоило ему отойти к столу, как в кухне посветлело.  «А вот об Агнес зря он, сумасшедшей её ни кто назвать, не мог, бешеной - да. Но, как правило, за всеми едкостями скрывалось главное. Исидор часто к ней прислушивался. Ну да Бог с ними сами разберутся, две собаки грызутся – третья не мешай!» Лучинка зашаяла и вспыхнула, Рубин поднялся, он стоял напротив гаруспика, с другой стороны стола, и дрожащий огонёк в его руке выхватывал их обоих из тьмы. Слова Адриана о сыворотке вызвали у Давида мучительные воспоминания: Вот он проникает туда, где лежит тело, вот закоулками тащит его на себе в прорезиненном мешке, вот несёт обратно другое и кладёт вместо прежнего. Его уже подтачивала болезнь, и таскание туда-сюда тел сильно вымотало врача. И вот, наконец, он в своей прозекторской открывает резиновый мешок… там Исидор. Рубин вздрогнул. «Надо сказать, иначе нельзя!» Давид отошёл на несколько шагов к дверям и деревянным голосом произнёс:
- Мы с твоим отцом поняли это ещё в первую вспышку. Там где побывала песчанка и откуда ушла, там, всегда становилось чисто, никакой заразы, будто она выжирала все, вокруг себя. Тогда мы первый раз попытались поймать её в мёртвых, но ничего необычного в них не было. Тогда-то Исидор и велел мне… его кровь другая, не такая как наша, я не знаю почему, может всё дело в менху он владел этим в совершенстве, может это чёртова Степь, может он просто другой, но … - Рубин помолчал, - Его нет в могиле, вместо него похоронен другой. Исидор... то, что осталось от него, у меня в прозекторской. 
Давид внимательно смотрел на Бураха, готовясь в случае чего дать отпор.

- Хочешь сказать, что тело моего отца не было захоронено подобающем образом, а стало объектом научных изысканий? - Гневно выпалил Адриан, резко сжав кулаки, но после небольшой заминки добавил более спокойно, - Что ж, допустим это было его волей, но для тебя же лучше если осквернение тела не было напрасным.
Но контроль над собой и здравомыслие не спешили возвращаться: - Слушай, может в прозекторской у тебя и кусочек Симона Кайна завалялся, как ни как он тоже в списке замечательных и уникальных людей, из-за которых меня - показывает в своём рукаве дыру, с два пальца толщиной, оставленной болтом допотопного арбалета - чуть не пришили, особо сознательные, жители.
Не дожидаясь ответа, Гаруспик взял обоими руками шкатулку с наследием и бережно, словно оная состоит из тончайшего хрусталя, уложил в свою сумку. Интуиция подсказывала ему, что время приподнять крышку ещё не наступило, однако пребывание в этом месте должно быть окончено в кратчайшие сроки.

Arnold Pokhmelnoj
Она уже была согласна вдохнуть даже воду, и жидкая грязь заполнила рот и ноздри. Сознание удерживать не удавалось, вроде вот, сейчас… но темнота накрывала.
 
…Исидор отчитывал её за подсыпанное Хадсонам в пиво мыло: - Послушай меня, девочка, они не такие плох…- его голос изменился, он заорал на неё и, схватив за грудкИ, начал трясти, - Тупица! Ты за каким хреном меня сюда стащил?!
Грудь давило так, что казалось, она разорвётся.
- Помогите! – Будто сквозь вату донеслось до разума Кларк. Её тряхнули сильней, и изо рта и носа фонтаном выплеснулась грязная жижа, окатывая всё, что находилось перед девушкой. Еле разлепив веки, Агнес открыла глаза, и сразу их закрыла: «Всё, я умерла и это тьма Суок!» Она увидела кошмарного монстра: морда, покрытая кудлатой шерстью, огромные плоские глаза, и чернота, растекающаяся по голове и лицу. Про таких она не слышала даже в древних легендах. Диафрагму свело, и девушка сделала вдох.
- Ээ-э-эгха! – воздух со свистом вошёл в лёгкие, и ещё, и ещё. Агнес раньше не задумывалась, что дышать - это  может быть таким счастьем. Её легкие, до боли, наполнялись изумительным (хотя надо сказать, что запашок у застоявшейся грязной воды, тот ещё) воздухом  и её голова кружилась от счастья. «Вот теперь пусть жрёт» - главное, что она может дышать, - «как это -жрёт?» Агнес постепенно приходила в себя, -«как это -пусть?!!» Кларк рванулась из лап, что держали её за одежду. Увы! У новорожденного кутёнка сил было больше, чем сейчас у девушки, она только снова хлебнула холодной воды. Кларк закашлялась, и почувствовала, что она жива, так холодно, даже во тьме Суок быть не могло. К её жадному дыханию прибавилась чечётка, исполняемая челюстями "людоедки". Разум прояснялся, она начала понимать, что находится по-прежнему в яме, песок скрипит на зубах и ей неимоверно холодно. И ещё, похоже, к ней прибавился и её спаситель, которого, находясь в полуобморочном состоянии, она приняла за чудовище из сказок. Дрожь охватила всё тело.
- Я нассс сстттащщщила? - хрипло и стуча зубами, спросила девушка. Агнес ещё плохо помнила этот момент. Она приподняла капюшон, закрывающий ей обзор:
- ММатть ммояаа Стттепь! - Кларк тут же разжала руку, что бы ткань упала обратно, скрыв её. Меньше всего она ожидала увидеть это лицо.

Отредактировано Agnes Clark (2010-08-24 23:26:28)

Агнес зажмурила глаза и отшатнулась, ожидая крика или угроз. Тогда, у её дома, он разве что только не плюнул ей в спину (хотя, кто его знает) и, глядя на то, как он сквернословит, Агнес совершенно не сомневалась, что бородач совсем не умеет держать себя в руках. И в ту же секунду, он подтвердил её догадки, оглашая округу бранью, направленной в адрес Степи. Таких выпадов в свою сторону её мать не прощала, но это проблемы мужика, главное, что он её не признал. Его просьба, почти приказ, толкнуть его наверх, вызвало в Агнес сильное недоумение, - «он, что совсем быком боднутый? Он же придавит меня сразу». Девушку передёрнуло, она вспомнила, как он недавно отплясывал на ней джигу. Одно только радовало, он немного успокоился и даже озаботился её состоянием:
- Так, горе ты мое, возвращайся к жизни иначе так и останешься тут. Потом, видимо плюнув или поняв, что Кларк неспособна закинуть его чудесным образом наверх, бородач стал ковыряться в глине, пытаясь видать, так выбраться из ямы. Его затрясло, наверняка ледяная вода, и ему доставляла мало радости. Дочь Степи, помня о главном (а что её жизнь значит без этого?), проверила торбу, благо мужик, занятый рытьём стен, её трясущихся действий не замечал. Торба была закрыта, а значит всё, что было так дорого девушке, находилось на месте. Бородач снова заметно снервничал, - Ну что же это за поганая земля-то, а? Не, ну что же это за бл***тво такое? -  врезал кулаком по стене, развернулся и  злобно рявкнул:
- Может, поможешь, а? Судя по всему, мы тут застряли серьезно. Есть ли какие-нибудь конструктивные идеи, пока мы тут не замерзли на хрен? "Пошёл корове в трещину!" - мгновенно среагировали её мысли на его едкий тон, но язык остался за зубами, когда Агнес хотела, она могла держать себя в узде, особенно когда это касалось её жизни и не задевало Уклад. Если же девушка слышала оскорбления поводу последнего, её здравомыслие уносило прочь.
А в данный момент Кларк стояла перед выбором. Агнес, ещё, когда он предложил ей подкинуть его, закралась мысль: нет, что бы вытолкнуть наверх её. Но тогда пришлось бы снять балахон, в этой пропитанной водой тяжести, ей даже с его помощью не вылезти, а значит, он её может узнать и как среагирует этот психованный, девушка не была уверена и тогда она промолчала. Но сейчас, холод начал вгрызаться уже в её внутренности, в одном мужик был прав, если в ближайшее время они отсюда не выберутся, то те, кто найдёт их завтра, будут долго смеяться над заледеневшими трупами "людоедки" и "детоубийцы", пойманными в одну "волчью яму". «Ладно, два раза к Суок не ходить» Она приняла решение. Агнес посиневшими и негнущимися руками расстегнула свой балахон, и сняла его, оставшись в брюках и не слишком толстом свитере до колена. Девушка перекинула лямку торбы через голову, что бы та ненароком не слетела, и серьёзно глядя ему в скрывающееся за грязными стекляшками глаза, предложила:
- Давай меня подсадишь, а я либо доску, какую притащу, либо за людьми сбегаю, до домов рукой подать? Ты же большой, не мне чета, ты сможешь. Или могу на спину тебе встать. Ведь выдержишь?
Сердце бешено колотилось, руки сжались, а внутри всё тряслось, - не дай Степь, он взорвётся. Лицо же, насколько позволяли ей её стучащие челюсти и дрожащее тело, было спокойным, на нём не отражалось ни одной эмоции.

Отредактировано Agnes Clark (2010-08-26 16:19:41)

Он как-то странно посмотрел на неё
- Что смотришь так? Али признал? – Кларк невесело улыбнулась, - прибить, поди, готовишься? Успеешь ещё, подумай, что дальше будет,  – Агнес знала, стоит только показать, свой испуг или заорать, и охотник сорвётся за дичью, а бежать здесь не куда. – Лучше подумай, загнёмся ведь оба, а? – вот здесь голос правильно дрогнул, - а мне ещё жить, да жить, да и тебе к предкам уходить рановато, - она всхлипнула, и глянула на Арнольда….
Её театр пропал зря. Он, похоже, даже не слышал, что она ему сказала. Вот чего-чего, а истерики она от него не ждала. Что-то бормоча, мужик грозил кулаком вверх и, кажется, вообще забыл, что она находится рядом. «Вот только сбрендившего мужика, мне сейчас и не хватало», - тоскливо подумала Агнес. Девушка хотела выть от бессилия, остаться один на один с ним, означало верную смерть. Кларк попыталась его утихомирить, но он только больше раздражался. Наконец Агнес не выдержала:
- Да заткнёшься ты, нет, истеричка с яйцами?! – девушка влепила ему пощёчину. Она смотрела на него так, словно наждачкой проводила по лицу, снимая кожу. Ей даже стало теплее от ярости, что поселилась внутри. И стало плевать, взбесится он или нет. Лучше было сдохнуть, чем слушать его причитания. Как ни странно это привело его в чувство, мужик замолк, заморгал, словно его разум возвращался откуда-то, он отвёл глаза и, забормотав извинения, наконец-то взялся за дело.
Голова девушки показалась над краем, а руки впились в землю. На мгновение людоедка выпала из реальности. Её тонкие пальцы казалось, разговаривали с землёй на одном им понятном языке. Да неужели мать погубит своё дитя? Девушка подтянулась, вцепившись руками в траву и корни, и через несколько мгновений, подталкиваемая Арнольдом, вытянула себя из ямы. Правда был момент, когда она чуть не сорвалась обратно. Людоедка дышала так, словно бежала не меньше часа. Ветер облизывал её тело, будто Агнес была раздета, что было не далеко от истины, мокрые вещи прилипли к телу, обтягивая женскую фигуру. Кларк поднялась на ноги и шагнула к краю. Там внизу стоял тот, кто разозлил и напугал её и, в голову девушки закралась злобная мысль. Если она сейчас просто развернётся и уйдёт, то никогда в жизни больше не услышит о нём, сам он точно не выберется, а к утру околеет. Агнес стояла и смотрела в устремлённые на неё стёкла, даже если он что-то сейчас говорил, то девушка, погружённая в свои недобрые мысли, не слышала. Она вспоминала, что произошло сегодня: и Адриана, и Рубина, и закрытие Боен, и то как он поносил её и мать Бодхо, глаза дочери Степи наливались тьмой, а разум заполнял гнев. Злобно скалясь, Кларк стала отступать назад, её лицо медленно скрывалось за краем ямы. Она бы ушла, да вот так и ушла бы, но её нога зацепилась за корень, может даже тот самый, что сбросил её в эту злополучную ловушку. И девушка со всего маха шмякнулась на землю, в ногу впилось что-то острое. Агнес приподнялась и увидела, что рог пропорол её торбу и воткнулся ей в бедро. «Всё с самого начала пошло наперекосяк. Даже боги против меня!»
Девушка, взявшись за торбу, выдернула рог, он вошёл не глубоко, но основательно, это доконало истрёпанные нервы людоедки. Кларк сидела на земле в полуметре от ямы и, трясясь от холода, смотрела на  окровавленный кончик рога. Что происходило в её голове, знает только Турах, но трясущееся лицо выглядело так, словно она увидела привидение. На запястье упал расплавленный свинец, так ей показалось сначала. Агнес удивлённо смотрела на расплывающуюся по руке каплю. Девушка себе не верила, из расширенных глаз катились, первые за долгие годы, горячие слёзы. Что-то происходило с ней, она менялась, и началось это не сегодня и даже не тогда, когда она нашла свою первую в жизни подругу, нет, со смертью Исидора, Агнес осталась совсем одна. Больше в этом мире у неё никого не было, а она, если честно, боялась одиночества и даже себе не могла в этом признаться. Девушка, очнувшись, посмотрела в сторону ямы, - "Да что же это я? Он-то тут причём? Чем я лучше него? А как же долги? Их надо возвращать!" Мысли заметались в голове, когда она увидела руку, шарящую в поисках упора. Видимо поняв, что она его бросила, мужик пытался выбраться сам, но ловушка была надёжной. Кларк подскочила к яме:
- Подожди, милок, ещё чуть-чуть, я сейчас! Агнес, забыв про холод, заметалась в поисках хотя бы чего-нибудь, что поможет ей достать мужика из ямы. Как назло ничего подходящего поблизости не было. Кларк посмотрела на бревно, лежащее не далеко. "Мне ни за что его не сдвинуть!" Она сунулась было к забору, но кроме кучи мусора там ничего не было. Девушка с досады пнула помойку, нога врезалась во что-то твёрдое. Не веря себе, людоедка нащупала твёрдый округлый бок, она быстро разрыла кучу и вытащила на тропу дырявый, молочный бидон. Нести его сил не было, и она перекатывала его ногами. Дочь земли дотолкала железяку до ямы, и предупредив бородатого, столкнула бидон вниз. Арнольд, встав на него, пытался вылезти, но зацепиться было не за что, а сзади его никто не подталкивал. Он крикнул, что бы она нашла что-нибудь или подала руку. Но Агнес понимала, что уж её-то он стащит обратно в два счёта. Людоедка тупо смотрела на корень, из-за коего всё и случилось, внезапно её озарило. Девушка схватила торбу и продела её лямку под корень, просунула руки в получившиеся петли и обернула вокруг запястий, сама же легла на землю и опустила ноги в яму:
- Я держусь, попробуй сейчас, - её ноги тут же схватили и потянули.   
    Мужик был тяжёлым, мокрая лямка впивалась в кожу, сдирая её с рук, но Агнес зажмурившись, только шипела сквозь сцепленные зубы. Наконец её перестали дёргать и вот, спустя двадцать минут, после того как её саму вытолкали из ямы, нечто тяжелодышащее, словно куль плюхнулось рядом с ней, разбрызгивая воду.
- У тебя случаем в родне киты не хаживали? - даже отыскав в себе кусочек тепла, людоедка осталась людоедкой, - ты такой же тяжёлый и так же брызгаешься. - Она помнила картинки в книгах Исидора, - А фонтанчик пускать умеешь? Она могла ещё слабо шутить. Затянутые в петле, посиневшие руки, там где лямка содрала кожу, горели огнём, а остального тела Агнес уже не чувствовала, она окончательно замёрзла. Девушка посмотрела на Похмельного:
- Похоже, подыхаю я. Она попыталась опереть в край ловушки, опущенные в яму ноги, те безвольно сорвались обратно, снова дернув её в петле.

Отредактировано Agnes Clark (2010-09-28 22:44:44)

Девушка с трудом, но наконец-то взобралась на край ямы, а оттуда и наверх. Арнольд избавился от тяжести и без сил опустился по подбородок в грязную воду, но так и не сумел присесть. Отдохнуть ему уж явно не светило - стоит только на секунду потерять бдительность и все, захлебнулся, утонув в - смешно даже сказать, даже признаться себе! - этой луже. Потому пришлось приподняться и опереться спиной на стенку ловушки. Ранее он ни за что бы такое не сделал, вещи как никак не из дешевых, а вещей у него много не было. Но сейчас момент несколько иной был, ему стало все равно. Зубы отбивали барабанную дробь от холода и мышцы начали постепенно коченеть. Если пока он занимался спасением девушки силам пришлось-таки найтись и мышцы немного разогрелись, поднимая ее, то теперь, когда ему только и оставалось, что ждать прибытия помощи, мышцы начали переставать слушаться. Удивленно Похмельной отметил, что ему не очень-то и легко даже приподнять руку, она отказывалась нормально гнуться. С раскрытым ртом он наблюдал за своими движениями, которые ныне более напоминали движения куклы нежели человека.
Наверху послышалась возня и Арнольд поднял голову в ожидании помощи. Судя по всему спасенная наконец-то пришла в себя и ныне возвышалась сверху, на краю ямы, судя по всему глядя на него. Арнольд не мог точно разглядеть, что она творит благодаря грязи, налипшей на его очки. Как он не пытался их протереть, разглядеть, что там происходит наверху, он не мог в упор, как говорится. Грязные пальцы все терли и терли стекляшки очков, но иного эффекта кроме размазывания грязи по стеклу не было. Наконец, собрав силы, он попытался крикнуть (хотя вышло скорее тихий призыв):
- Ну что там? Девка! Есть ли выход? - пожалуй, клацанье зубов, и то было громче. - Девка! Не стой! Замерзаю!..
А она все стояла, как будто думая… Или нет? Разобраться было сложно. Вдруг она исчезла из поля зрения и Арнольд остался совсем один. Холод сковывал тело и снова накрывая пеленой мысли. Арнольд обхватил себя руками и попытался спрятать их под мышки себе в тщетной надежде, что это принесет хоть толику тепла. Легкая сеть взялась неизвестно откуда и упала на мысли, из-за чего сознание начало как-то плыть в океане безмирья. Самоосознание, Я, отделилось и беспристрастно посмотрело на замерзающее тело. Нет, он не был очень крепок здоровьем. И хоть пока что он как-то сохранил относительно нормальное состояние организма, и пусть он как-то не сумел набрать брюхо, как многие ровесники, но тем не менее крепким здоровьем он не обладал. Образ жизни просто физически не позволял ни правильно питаться, ни достаточно спать, ни обеспечить все же стареющее сердце достаточными профилактическими нагрузками. Что уж говорить о физподготовке? Потому водная процедура начала губить его… Сосуды сжались, пытаясь не допустить растраты живительной теплоты, предательски поглощаемой колыбелью жизни - водой, и загустевающая кровь едва пробивалась по жилам. Порыв ветра ли, иль просто невероятная удача, но впорхнувший листик с какого-то дерева, опустился на лоб и помог сознанью вынырнуть из пелены холода.
Арнольд тихонько вскрикнул и резко вскочил на ноги. Я же умираю! Арни, не смей! крикнул он себе, силы же остались! Он резко взмахнул руками, отправив их за спину. Скорее по инерции, они описали размашистую кривую и шмякнулись о стены ямы. Простое движение выгнало холод из головы и немного разогнало кровь по жилам. Еще не время! Не время, мать твою, Арнольд! Еще не все, мы повоюем! Рано же я собрался на покой! Злобная усмешка скривила губы. Он начал заново свои попытки вырваться. Ясно, что просто так ему не удастся взобраться наверх. Ни сил, ни роста не хватало и - обиднее всего, клянусь его честью! - ведь не хватало всего-то ничего! Просто чуть-чуть выше приподняться да ухватиться за хоть что-то, и все, подтянуться, собрать силы и можно запросто оказаться на свободе! Девушка ушла, за помощью или нет, неизвестно, но ведь равно же неизвестно и сколько она бегать там будет и будет ли вообще. Потому ждать себе дороже. Он вылезет и пусть они все, весь город сдохнет! А он нет! Арнольд начал методично ковырять глину, создавая себе ступени или упоры для ног и рук, по которым он покинет свою тюрьму. Ему даже удалось приподняться настолько, что рука показалась над краем и начала шарить в поисках хоть какого-то упора. Ну где же ты? Где же? Дьявол! чертыхался Арнольд, не находя ничего подходящего… силы иссякли и он резко плюхнулся в воду. Вынырнув, он постоял и поглядел наверх. Ну ведь так же близко… Неожиданно показалась голова спасенной. Это где же она пропадала?
- Подожди, милок, ещё чуть-чуть, я сейчас! - и снова пропала.
Арнольд начал немного успокоился. О нем не забыли. И хоть спасение возможно близко, решено было снова начать свои, не слишком правда, успешные попытки к спасению. Предостережение о падающей бочке пришло как раз вовремя (он как раз начал было терять моральный дух) и отвлекло ученого от своей деятельности. Появившаяся бочка дала долгожданную надежную опору и он более чем по грудь высунулся из воды. В голове пронеслось: "Спасен!". Он начал шарить почти вслепую в поисках надежной опоры, но не нашел ее.
- Девка! Еще немножечко! Мне не за что зацепиться! Дай руку! Еще чуть-чуть! - крикнул он спасительнице, которую хоть и не видел, но знал о ее присутствии.
Ему были даны ноги, за которые он вцепился и с трудом выбрался наверх, плюхнувшись на землю, открывая тело продувному ветру, господствовавшему наверху...
Вырвавшись из ямы, он почти без сил упал на землю, отдышался и, оценив шутку девушки, принялся просто кататься по траве, не имея сил нормально двигаться, но понимая, что остановка сейчас означает  верную смерть. Он слабо замечал творящееся вокруг, но реплика: "Похоже, подыхаю я!" вернула в реальность, связь с которой он периодически терял. Он с трудом поднялся на четвереньки и подполз к телу спасительницы.
- Вставай! Немедленно вставай! Не смей лежать! - хрипя, шептал он. Далее принялся ее толкать и пытаться приподнять с земли. Проклятый ветер, как же он не вовремя поднялся! Гадина! До чего же холодно! Если она не начнет шевелиться, потеряет сознание, то помрет, это вполне очевидно. А до людей просто рукой подать. - Вставай немедленно! Поднимайся! - не имея сил ее поднять с земли, Арнольд подошел к девушке сзади и продел руки под мышки. Внезапно взгляд упал на запястья рук, крепко державших сумку: они были окровавлены. Как она их повредила, Арнольда не заинтересовало, главное, что перевязки нормальной нету, а кровь шла и они, наверное, очень болели, раз девушка каждый раз шипела, когда он начинал двигать ее руки. Несмотря на его попытки поднять ее, она так и не сумела встать самостоятельно. Она и сама хотела подняться, но просто ноги не слушались. Придется тащить, сил нести-то нету. А отдавать концы там, где до спасения просто рукой подать, как минимум глупо.
- Девка, ты прости, но руки мне тебе нечем перевязать. Потерпи, дорогая, сейчас до домов дотяну… - он все же подцепил ее под плечи. Холодна, как мер… Арнольд содрогнулся и сам. Да нет уж, дотянет! - Там люди, они тебе помогут… - он попытался ее сдвинуть по направлению к дому. - А может и мне помогут… - тяжеленькая. Нелегко было ее перемещать к дому. "Черт, а что с плащом?", мелькнула такая мысль, но ее сменила совсем иная: "Потом, успею и его забрать…". Он тащил ее вдоль стены дома к дверям и молился, чтоб ему открыли...

Рубин не чувствовал себя виноватым, да, он осознавал свою вину и готов был понести заслуженное наказание, но он снова бы сделал то, что сделал. Его ястребиные черты лица заострились ещё больше, а крылья носа затрепетали. Мертвенная бледность разлилась по лицу и только глаза светились ласковой теплотой и каким-то безграничным сочувствием.
- Я сделал то, что считал нужным, то, что должен был сделать! Или она хотела, что бы ты сам вскрыл своего отца? – он почти сорвался на крик, - САМ… ОТЦА… Я не хотел, что бы ей и тебе было больно. Но мы должны были узнать, что убило Исидора. И кстати сказать, это избавило тебя от нужды бегать по городу от разъярённой толпы, желающей разорвать тебя в клочья за убийство своего же отца!
Он видел, что Адриан стал не таким поборником традиций, каким был его отец, это порадовало Давида. Но также врач не ожидал испытать печаль, какая уколола его сердце, из-за того, что младший Бурах так запросто отмахнулся от того, что составляло смысл жизни старого менху.
- Это славно, что ты не столь упёрся в эти древние традиции, что ты не настолько менху, - он похлопал Адриана по плечу, - ты прав, времени терять нельзя, у тебя есть идеи по поводу экспромта?
Рубин двинулся к выходу. – И ещё, ты можешь, если захочешь остановиться у меня, ключ я тебе дам, но район заражён, и передвигаться будет сложно, везде патрули. – Давид приостановился, - А что по поводу плана Б? Есть какие-то конкретные предложения?   

Отредактировано David Rubin (2010-09-05 22:42:17)

Совесть, проделав обратный путь  по гортани, мазнула розовой краской по щекам, благо в сумерках видно не было, и непривычно-солёным растворилась в глазах. Она опустила взгляд на свои пораненные руки.  Да, это мерзко тащить туда, где его скорей всего убьют. Да, она собиралась попользоваться им, а там как ему повезёт, и да, она понимала, что по горлу было бы честнее,  милосердней что ли, чем давать надежду, а потом отдать на растерзание (она ведь не уверена, что ей удастся уговорить их не трогать Арнольда, девушка скорей убеждена в обратном). Но одной ей не вытянуть, инстинкт требовал своё.
«Нет, к Бойням он не пойдёт! Слишком боится! Что же делать?» Она лихорадочно искала выход.
- Я тебя вытянул, но нянькаться не буду. – Эта фраза заставила хмыкнуть и сосредоточится на запястьях. Трясло Кларк не на шутку, словно проводов оголённых от уличного фонаря коснулась. Уже было не до глупостей. - Короче, вставай. Я иду, а ты… Ежели останешься тут – умрешь.
Агнес попробовала встать. Ноги разогнулись с трудом, а голова сразу закружилась. Посиневшие губы девушки, ярким пятном выделялись на мертвенно бледном лице. Она ничего не могла сделать, злые слёзы бессилия засверкали в её глазах. Зависеть от чьей-то воли и жалости, что может быть хуже для Людоедки. Но… В одном он был прав - остаться одной значит умереть! «Эх, знать бы заранее, не тратила бы драгоценные силы на его вытаскивание». Запястья сразу заныли. Но в первую очередь надо было позаботиться о Роге. Он важнее, чем её гордость! Важнее даже, чем её треклятая, никому не нужная жизнь! Она ухватилась за его рукав, вцепилась тонкими мраморными пальцами до боли в суставах.
- Зря ты надеешься на их помощь, они, как только меня узрят, так в лучшем случае дверь закроют, а то могут и за обрезом сходить, - её голос сорвался, стал чуть просящим, она подняла на мужчину полные слёз глаза (и не важно от чего были слёзы, главное, что они теперь были), - всё их степные поверья.. они считают меня… чем-то вроде проклятой, - девушка вздрогнула и продолжила уже печально, - порой эти предрассудки так раздражают, да ведь? На лице застыла обречённость.
-Упрашивай, скажи им... скажи им, что Кларк в долгу у них останется. Они поймут. А я здесь подожду, тебе легче и быстрее будет, потом за мной вернёшься. - Она пошатнулась, и вопросительно заглянула ему в глаза. - Вернёшься ведь? «Если не околею к тому времени…» В голове же крутились разные мысли. А следом за мыслями, кружиться стало и перед глазами...
Но решать всё же предстояло ему.

Отредактировано Agnes Clark (2010-09-10 16:37:14)

Муж с женой сидели за столом на уютной маленькой кухне, и пили вечерний чай.
- Рат, не мели ерунды! Никуда и ни в какое оцепление ты не пойдёшь! – Его жёнушка как всегда спорила с ним по любому поводу.
- Лиза, там деньги платят, а ты знаешь, что сейчас начнётся! Поезда уже перестали ездить и скоро на продукты цены взлетят, работы в городе не станет, а здесь платят, и не плохо, - он ещё пытался успокоить нервничающую женщину, как в дверь забарабанили.  Жена вцепилась в него и придавила к стулу, - не открывай! – в её глазах он почитал испуг.
- Ну что ты детка, успокойся. Это наверняка Фёдор, он тоже собирался сегодня идти со мной.
Застучали снова и уже не прекращали. Мужчина поднялся, отцепил от себя руки жены и посмотрел ей в глаза. Так соседи не стучали. Он сделал шаг по направлению к дверям, женщина подскочила, её шаль соскользнула с плеч, и стало видно округлый живот, который она испуганно прикрыла руками. – Я боюсь, Рат! Не открывай! Её муж постоял ещё несколько секунд и решительно направился к дверям. Замок щёлкнул, дверь приоткрылась   
- Хозяин, открой! Выручай! Пожалуйста! Будь человеком, помоги! - Грязный ботинок вклинился между дверью и косяком. Голос говорящего дрожал не меньше, чем голос его жены. Всё еще придерживая дверь, мужчина достал из-за пояса револьвер.
- Я предупреждаю, одно неверное движение и ты труп, - за его спиной охнула жена, - я на Паркера работаю, - предупредил он, - что тебе надо?