Патрульный покосился на напарника, который стоял с отрешенным видом, разглядывая противоположную от них часть дома и внимательно оглядев Давида, очевидно на глаз проверяя, сказал тот правду или нет, похлопал себя по карманам.
- Где же? Черт - мужчина расстегнул куртку и залез во внутренний карман. Нашел - он выудил из-за пазухи помятый листок бумаги и протянул его Давиду. В таком случае это Вам. При осмотре дома не заметили - он, очевидно, упал. А сегодня утром я обнаружил эту записку, валяющейся у входа. На ней Ваше имя.
Патрульный указал на инициалы Рубина на обороте листка. В том, что это был почерк Исидора - сомнений не было.
Записка гласила:

(Начало)

-Ну, и что ты молчишь? Ты, что немой? -Её раздражение стало нарастать. Мальчик покачал головой. Он поплотней завернулся в одеяло и обхватил коленки.
-Вот, что, если не хочешь разговаривать, то - твоя одежда уже просохла, так, что можешь быть свободным. - Она встала и подошла к одёжке ребёнка.
-Я боюсь. - Пискнуло ей в спину. Агнес повернулась.
-Чего?
-А ты не съешь меня? - Агнес закатила глаза. «Ох уж эти слухи».
-Конечно съем, ты ведь уничтожил половину, большую, - она прорычала это слово, - моего завтрака. И, вообще, как-то не вяжется – торчать ночью в ураган под окнами Людоедки, когда по городу ползёт невесть что, и в округе шляются люди Грифа - ему не страшно, а стрескав мой завтрак и согревшись у моего огня, со мной разговаривать – он боится!
Мальчик вздохнул.
-Я со Спичкой поспорил, на орешки, что пробуду всю ночь возле твоего дома и увижу, как к тебе приходит, - он понизил голос до шёпота, -  Шабнак! Он всем говорит, что она к тебе ходит по ночам, а я не верю. Ну и поспорили. -  Девушка расхохоталась,
-Ну и как, увидел?
-Неее, уснул, -  сознался он, - а потом уроганище налетел, я думал всё - помру я.- Он вздохнул и уставился на огонь. Агнес сняла высохшие вещи мальчугана. На одной штанине обнаружилась дырка, покачав головой, Кларк сходила к себе в спальню за ниткой с иголкой, вернувшись, присела за стол и начала штопать.
-Звать то тебя как? - Спросила она после некоторого молчания.
-Тик, -  ответил мальчик.
- А меня Агнес  зови. Знаешь что? Можешь сказать своему дружку, что был здесь всю ночь и ни кого не видел. Тем более это правда. А если не поверит, то пусть сам сюда придёт, уж я-то ему расскажу  где гуляет Шабнак. - Она подмигнула ему. Он улыбнулся в ответ. - На. Держи,-  девушка протянула ему аккуратно заштопанные штаны, -  переоденься. - Тик высунул руку из складок одеяла и втянув их обратно, громко засопел. - Ты чего? - Мальчик отвёл глаза.  - О-о-о, эта - мужская гордость! Ты не мал ещё, девушек стесняться? - Ей стало забавно и она улыбнулась. Тик засопел ещё громче. - Ну всё ухожу, ухожу. - Прохихикала она, выходя из кухни. Пока он переодевался, взгляд  Агнес наткнулся на шкатулку. «Адриан», ёкнуло сердце, «Где ты сейчас?» Она вздохнула, «Твой отец доверился мне, а я не сдержала слово».  Она устало опустила плечи. Агнес видела младшего Бураха последний раз, когда была совсем ещё девочкой. Она знала, что когда-нибудь он займёт место отца, он - менху и им придётся познакомиться, ведь она была хранительницей Уклада, «Хранительница! О, Турох! Как давно это было». Её лицо скривилось от боли. «Всё изменилось с тех пор, он уехал куда то, а я… я… У Уклада сейчас другой хранитель, а мне есть о ком заботиться». Девушка тряхнула головой и вошла на кухню. Тик уже переоделся и дошвыркивал совсем остывший чай из большой кружки. Она посмотрела на него, её глаза расширились, «О,Шабнак меня забери, как я сразу не подумала?»
-Послушай, малыш, ты говорил,  дружишь со Спичкой?
-Угу, -  почесал нос мальчонка, - мы с ним часто вместе. Мы ходы ищем, лазы!
-Какие лазы? - Тик опустил глаза и стал пальцем что-то чертить на столе. - Ой, ладно. Забудь. Скажи мне, ты или Спичка, что-нибудь слышали про  Бураха? - Ладони её вспотели.
-А кто ж не слышал? Все знают, он папашу то не убивал, это зараза всё виновата. - Слова из мальчика лились рекой. -  А он  переоделся, как старик и давай шастать по городу. Убийцу искал. А потом дядька тот, что с города приехал,  всем сказал, что не виноват Бурах, не убивец он.
-Тихо, тихо не тараторь.  - Она нахмурила брови.  - А сейчас он где? 
- Так у тётки художницы проживает, в доме, что на площади стоит. 
- Знаешь, что, дружок? Не мог бы ты мне помочь? - С надеждой спросила Агнес.
- А что надо? - Отчего-то насупился Тик.
- Записку передать в тот дом и как можно скорей. - Агнес уже не терпелось.
-Фу-х, а я уж было подумал… - Он покосился в сторону где, по его мнению, находился подвал. - Конечно, передам. - Девушка бросилась за пером и бумагой. Покусывая кончик пера, она написала: «Гаруспик, надеюсь, ты меня помнишь.  Твой отец перед своей смертью кое, что для тебя оставил. Очень  прошу незамедлительно придти. Если вдруг ты не помнишь адрес, то спроси ночлежку Агнес, её уж точно любой покажет, или попроси мальчика, он тебя проводит. До встречи, Агнес Кларк.» Она свернула бумагу и передала её Тику.
-Пожалуйста, это очень важно! Пойдём, я провожу тебя. - Они вышли из дома, Кларк остановилась на крыльце. Мальчик быстро пошагал в сторону Площади. Внезапно он оглянулся и хитро сказал.
-Агнес, а ведь  ты не злая.
-Это я - то? - Она скорчила зверское лицо. - Сейчас я тебя… - Тик хихикая бросился бежать. Она вернулась в дом. «Что ж остаётся только ждать, я надеюсь он придёт». Девушка вздохнула и, напевая мотив степной песни, пошла мыть посуду.

Агнес ходила по дому и не находила себе места. Буквально с полчаса назад, девушка вышла выплеснуть помои и услышала громкий шёпот. Две кумушки, забыв про свои дела, мололи языками. До неё донеслось: Хадсоны… Что-то про Бураха… его оправдали… закрытый квартал… запечатанные Бойни… " Что?" – Агнес похолодела - "Хадсоны закрыли Бойни?  Как они могли?! Это ведь не животные, их нельзя запереть в клетке". Кларк была в ярости. Она ворвалась в дом, накинула на себя тёплый балахон, схватила торбу и выскочила за дверь. Дом уже практически скрылся из виду, когда она резко остановилась –" Бурах!" – мелькнуло в её голове. – "Сейчас нельзя уходить".Она скрипнула зубами. Девушка развернулась и медленно побрела обратно. Дойдя до крыльца, она устало опустилась на ступени. Она посмотрела в сторону центра. Где-то там, за рекой, стояло самое вычурное здание в городе – вилла Хадсонов. "Они жируют на Укладе и их не заботит, если пара сотен этих «животных»"- её глаза стали наливаться ненавистью - "подохнет. Запертые Бойни... Ни кто не сможет выбраться оттуда или войти туда. Если, что ни будь, там произойдёт, все будут обречены, им неоткуда ждать помощи. Старый Бурах умер и некому остановить это безумие. Хранительница ещё слишком мала, старшина Оюн пустышка, недаром Исидор ругался с Хадсонами по поводу старшины.  Если начнётся бунт, выживут не многие". –Тут уголок её рта поднялся вверх и она ухмыльнулась." Когда разгневанные дети Босха разнесут город, это будет заслуженная кара". Сильный порыв ветра брызнул в лицо влагой. Моросящий дождь постепенно промочил её одежду. Она поёжилась, не та погода, что бы сидеть на крыльце. Её лицо было полно решимости, она встала и зашла в дом. Агнес попробует уговорить Адриана, защитить детей Босха, помочь маленькой Тае. Она вздохнула -"Надо ещё пополнить запасы". Девушка была уверена, что холуи Хадсонов не смогли отловить всех, они для этого слишком тупы и самонадеянны. И загнанные в угол беглецы придут к ней.
       Внешне она выглядела совершенно спокойной, даже несколько отстранённой, но разум девушки напряжённо работал. Она пыталась одновременно решить несколько проблем: где взять продукты? Как уговорить Бураха, принять не только шкатулку, но и дело Исидора? Как отомстить Хадсонам? и где, наконец, взять кофе?
– Шабнак! Да я душу сейчас продам за кружку горячего кофе. – Кларк не весело улыбнулась.-"Хотя врят ли у меня есть душа. Так что придётся давиться уже опостылевшим чаем". Она пошерудила угли в печи и поставила греться чайник. Потом сходила за шкатулкой. Поставив её на стол, она налила себе чай, поморщилась отхлебнув жидкость, и глядя на шкатулку, присела на табурет. Тяжёлая, старинная вещь, она приятно пахла травами, старой бумагой, сухим деревом и ещё чем-то острым, но не раздражающим. Рука девушки касалась витиеватых узоров на крышке. Из завитушек вырисовывался контур быка, она провела пальцем сверху в низ, по его рогу и щёлкнула поносу.
– Исидор, я скучаю по Вам. Маленькой, Вы носили мне книжки, учили читать и писать. Вы спасли меня от безумия Суок. Вы просто говорили со мной.  Девушка прижалась лбом к шкатулке. Я помню как Вы пытались доказать мне, что цивилизация полезна. Как смешно и мило Вы делали это. И что в итоге она дала нам, моему народу? Твирин, одурманивающий разум или клеть где теперь всех заперли? Хрустальное жало, что безжалостно  воткнулось в плоть земли? Что? Её взгляд был полон тоски, ей хотелось в Степь, слушать песнь Земли, коснуться цветущей травы, услышать её шёпот. Она любила Степь и та отвечала ей взаимностью. Только там девушка чувствовала себя свободной и любимой – дочь Земли. Когда ей было совсем невмоготу, Агнес уходила туда и всегда находила ответы на свои вопросы. Музыка степи успокаивала, её песни побуждали к жизни. Агнес закрыла глаза и, казалось, задремала.

Отредактировано Agnes Clark (2010-05-21 16:47:27)

Когда Агнес очнулась от своих грёз, угли в печи совсем погасли, и в её старый, продуваемый всеми ветрами, дом пришёл холод. Кларк передёрнула плечами и пошла растапливать печь. Благо с дровами у неё проблем не было: что стоило кому-нибудь из степняков принести ей из Степи вязанку, в благодарность за оказанную услугу ему или его друзьям. И они несли. И складывали на заднем дворе. Хоть на тепле она не экономила. В кухне потеплело. Разгулявшийся ветер качал деревья, и те, наклоняясь, скреблись в её окна. Сготовив нехитрый обед, девушка села есть. Ветка на улице настойчиво царапала дверь. «Почему дверь? Какого чёрта?», Агнес поняла, что звук, раздражающий её, исходит не от окна. Она прислушалась - и точно, звук шёл от двери. «Бурах!» девушка подскочила к выходу и, распахнув створку, чуть не упала.
Под ногами жался к порогу пытавшийся слиться с крыльцом грязный Одонг. «Первый», эхом прозвучало в её голове.
- И точно не последний, - сказала сама себе Агнес, – заходи, – пропустила его в дверь и вздохнула. Одонг, поскуливая, забрался внутрь. Кларк провела его на кухню, он тут же подошёл к печке, что бы согреться. За ним тянулся грязный след. «Да он, скорее полз до меня, чем шёл», думала она, глядя на следы, оставленные им.
- Послушай, - обратилась девушка к пришельцу,  - тебе сейчас надо уйти. – Одонг испуганно посмотрел на неё и, мотая головой, что-то замычал.
- Нет, ты не так понял, я спрячу тебя в Степи, но туда ты доберёшься сам. И там будешь ждать, может ещё кто-нибудь из беженцев придёт. Понимаешь? – Одонг закивал головой.
Она объясняла ему как ребёнку, по сути, они и были дети, большие, неразумные дети. Кларк собрала продукты, кое какие тряпки, пару одеял и, сложив всё в мешок, вывела гостя через подвал. Выход из него как нельзя, кстати выходил прямо в Степь. Она постояла,  глядя, как гость, пригибаясь к земле, удаляется в указанном направлении. Сердце ныло. Она посмотрела на загоны, некогда бывшие пустыми, сейчас там лежали десятки трупов. Взгляд её стал тяжёлым. Люди не знали, что творили, когда отказывались от своих корней. Расплата пришла, Земля наказывает их!
Агнес вернулась в дом и принялась замывать за Одонгом. Она уже всё вымыла, остался только коврик на крыльце и сами ступени. В дверь постучали и, судя по стуку, это явно не перепуганный Одонг. Кларк открыла дверь, тряпка выпала из её рук. На крыльце собственной персоной стоял Адриан. Девушка по привычке съязвила:
- А ты не торопился… Менху. – Агнес не знала что делать. Он был менху, он пах менху, она, стоя рядом,  чувствовала он – Знающий линии. Но взгляд его был другой, во взгляде не было менху, там было безразличие к этому. Кларк хотела одновременно броситься к нему на шею и врезать по его отстранённому лицу. Девушка решила подождать и с тем, и с другим.
- Проходи, я ждала тебя. – Она отступила от входа, и в этот момент услышала вопль, послышавшийся откуда то из за его спины. – А это ещё кто? – Кларк снова перекрыла дверь, почти уперевшись носом в грудь Бураха.

Отредактировано Agnes Clark (2010-06-02 08:39:52)

Похмельной выбежал к крыльцу дома Агнес, оминув небольшой заборчик, который условно отделял степь от остальной, если можно так выразиться, цивилизации. Смотреть со стороны было достаточно забавно, поскольку высокий, но достаточно крупный мужчина в плаще и с тростью - достаточно представительного вида - бежал неуклюже, постоянно спотыкаясь и порою норовил упасть.
- Постойте, не уходите! - крикнул Похмельной, оббежав забор и приближаясь к крыльцу. - Простите, пожалуйста, я заблудился! Не подскажете, как отсюда к Термитнику пройти... - он основательно запыхался, - или к Паркерам... или скажите как мне выйти к... - он отчаянно думал, как бы так спросить о своем местонахождении, не афишируя себя, - стекольщику Мику, он на севере Кожевенного живет... Вы его наверняка знаете. - Похмельной старался перевести дыхание. Надо же, краткая пробежка вывела его из колеи. Или это та гора тел... Похмельной передернул плечами в приступе дрожи. Неужели он тоже заражен?!? Не-е-ет! Он мотнул головой.
Арнольд посмотрел на потенциальных собеседников в напряженном ожидании. Лишний раз светиться не хотелось ну никак - местные его, говоря попросту, недолюбливали, и, того и гляди, могли просто прирезать. А перед ним как раз и стояли, судя по одежде, именно двое местных - одежда старая, дом дряхлый и свистит сквозняками. И устраивать ночную прогулку по Кожевенному ему тоже ни разу не хотелось - зэкотня уже вполне могла выйти на охоту. Он запустил руку в карман и сжал рукоять пистолета покрепче. Так все же спокойнее.
Он снова поднял взгляд на мужчину и женщину на крыльце. Перед ними стоял бородатый немолодой мужчина в плаще, с пятнами и потоками грязи, неуютно переминающийся с ноги на ногу. Хоть бы ответили...

Отредактировано Arnold Pokhmelnoj (2010-06-03 00:24:06)

- Нормально. - Он выждал время. Время, которое ему требовалось. Именно эту пустоту, когда вокруг осталась лишь степь, лишённая суматохи и смысла, где он находился и мгновение и вечность, стоя на крыльце ведущем в никуда. Как ни странно, но эти несколько минут на долго отшвырнули ту усталость, что уже трое суток гаруспика съедала.
Символом чего являлось сие мгновенье? Не знал ответа Адриан и сам.
Бурах взглянул на появившегося мужичка, полуобернувшись, и с удивлением для себя ему дорогу уточнил:
- За твоей спиной возвышается Термитник, уродство это не скрыть домами, быстрей всего к нему иди дворами, перепрыгивая редкие заборы. До Паркеров идти довольно долго, шагайте просто вдоль реки отсюда, - задает примерное направление рукой - коль увидите бар сомнительного вида, значит вы на правильном пути.
После обернулся к Агнес и продолжил не спеша:
- Нам лучше обсудить вопрос без лишних глаз, скажи ему, где стекольщик обитает, ибо я не в курсе, правда.

Отредактировано Adrian Burah (2010-06-04 01:55:23)

Мужик, стоявший на пороге, медленно обернулся и произнес:
- За твоей спиной возвышается Термитник, уродство это не скрыть домами, быстрей всего к нему иди дворами, перепрыгивая редкие заборы. До Паркеров идти довольно долго, шагайте просто вдоль реки отсюда, - задает примерное направление рукой - коль увидите бар сомнительного вида, значит вы на правильном пути.
«Ой-Ё! Какие черти меня занесли в эту… часть города!» - Похмельной поморщился от досады и покачал головой. Вот только в этом гадюшнике оказаться не хватало. Судя по всему, ночь рискует выдаться веселой. Надо бы сообразить, как бы так поскорее покинуть это мерзостное местечко. Арнольд задумался, и оперся на свою трость. Он ушел в себя, размышляя о том, как бы ему покороче уйти отсюда. Но собеседников из поля зрения не выпускал.
Эта часть Кожевенного славой пользовалась чрезвычайно дурной. Народ проживал здесь с Боен, степняки всякие, мясники, захаживали и совсем страшные не-пойми-кто – Черви, кажись, именовались они. Жили именно тут. Все сконцентрированы тутечки. Стоит ли говорить, что ни один человек в здравом уме и твердой памяти ни за что не придет сюда по доброй воле. Тем более к нему, к Похмельному, даже у нормальных жителей города отношение было весьма специфическое. Нечего говорить об этом их Термитнике и Укладе. А еще тут живет некая чокнутая Агнес… обожаема Хадсонами до предела – дисциплину хулиганит, народ мутит. Говорят, что она чуть не людоедка (хотя, конечно, детские сказки скорее всего). Короче, местечко лучше не придумать. И он, Арнольд, в самом эпицентре гадюшника. 
Так, стоп! О чем-то переговариваются… Женщина активно жестикулирует, что-то шепчет мужчине, так-с, к чему бы это? Вдруг она крикнула с плохо скрываемой злобой:
- Ты сначала определись, мил человек, куда хочешь, а потом время у людей отнимай. Стекольщик с Паркерами в разных сторонах живут.
Ага, смотрит дикими глазами… ах, черти б тебя взяли, что-то ты замыслила, погань… Пора уходить. Следующая реплика хлестнула его, словно плетью.
- А может, это ты заразу по домам разносишь? А? Губитель детских душ.
Он внутренне напрягся. "Понеслось, как говорится, уже он заразу разносит, ага. Сами приходите, никого не волоку за шкирку, сволочи. Ладно, обо мне они уже вполне осведомлены, пришло время тихонько, насколько это возможно ретироваться с потенциального поля боя". Термитник под боком, щас повылазят, как грибы после дождя, и не стало Похмельного. Арнольд начал понемногу отходить назад. Но затаенная злоба и обида вырвались на волю:
- Тебе-то что, кобыла? Как раздобуду, так тебе же первой сразу принесу! – сказал он не очень громко, но достаточно внятно. Наверное, зря. Теперь спокойно покинуть местность ему скорее всего не дадут. «Чтоб вы все, скоты, подохли!..» - судорожно сглотнул слюну Арнольд, аккуратно пятясь назад. Так не хотелось бы окончить свой жизненный путь именно тут, будучи разобранным на составные части местными...

Отредактировано Arnold Pokhmelnoj (2010-06-06 12:27:04)

Дочь Земли часто слышала оскорбления в свой адрес, с самого детства и уже не обращала на них внимания, но девушка знала, как действуют люди в страхе, камни и палки она запомнила навсегда! Остановить их мог только ужас, тот который заставляет бежать без оглядки. Бурах пробовал остановить её, но Агнес уже не слышала. Мерзкий детоубийца отступал, с обещанием вернуться. А возвращались они, как правило, с горящими факелами.  Кларк  в несколько шагов подскочила к бородатому и приникла к нему вплотную. Девушка, заглянула в его глаза и оскалясь зашипела:
- Ты не знаком с детьми Бодхо? Ты ещё не боишься ходить по Степи? Тебе понравился загон позади моего дома? Останься здесь ещё минуту или вернись сюда и всё тебе будет! Одонги накормят Землю твоей кровью! – в её глазах разгорались малиновые огоньки. – Песчанку принесёшь? И я выем твои глаза, а остальное скормлю мясникам! Приходи, мы будем рады.
Всё ещё глядя ему в глаза, девушка злобно улыбнулась. Внезапно Кларк развернулась и, не оглядываясь, пошла обратно. Она, молча, прошла мимо Бураха и зашла в дом. Только переступив порог, Агнес повернулась к Адриану, тряхнула головой, приходя в себя, и произнесла так, чтобы не расслышал отступающий мужчина:
- Извини, с ними можно только так. Прошу тебя, заходи и закрой дверь. – Она, не дожидаясь его, пошла на кухню и встала рядом со столом, на котором стояла шкатулка. Её слегка потряхивало.

Отредактировано Agnes Clark (2010-09-21 13:01:03)

>>>Начало игры<<<

У-у-у-у-у.. Эка, ночь безобразная.. – подумал Чарли, проснувшись на земле. Почему на земле? Ну это ясно дело - очередная проверка на мужество. В их кампании такое часто бывает, по ночам кого-нибудь из пацанят отправляли к местному страшному дому (скажу по секрету, там людоедка же живёт!!!), и если он продержится там всю ночь, то автоматически становиться храбрецом. –Ага, храбрецом , да у нас таких каждый второй! Нет, чтоб что-нибудь посложней дать, например утянуть какую ненужную вещицу у людоедки, а того лучше у одонга. Их юрты и стоят подольше, и пробираться туда страшно. Чарли зевнул, он поначалу честно сидел неподалёку от дома, под ближайшем деревом, но, ни людоедки, ни других необычностей, про которые любил пустомелить Спичка, не было.  Уф-ф-ф, ну, скучно же! Досадовал мальчик, его вечно тянуло на приключения, вот и сейчас, без спроса удрав ночью из дома, он торчит  у опасного дома, да ещё и тогда, когда гуляет злая болезнь. В замке двоедушников про неё сразу же предупредили и даже сказали, где не стоит появляться.  Картер потихоньку начал подниматься с земли, паренёк изрядно продрог, спать на холодной земле всё-таки было не лучшей идеей, но  он не особо обращал на это внимания. Куда уж больше его занимало то, что он пропустил самое интересное! На крыльце дома стоял огромный, по меркам Чарли разумеется, мужчина и разговаривал с самой людоедкой!
- Ух ты-ы-ы-ы.. – тихо протянул парень, - от я дурень-то! – Чарли хлопнул себя ладошкой по лбу, но тут же шикнул, там красовалась свежая шишка – последствие недавней драки с песиголовцами (А чё они обзываются? Моя б воля, я бы и посильней поколотил!), и стал пробираться, только очень аккуратно, пригибаясь к самой земле, к дому, что бы можно было разглядеть, чем занимаются там эти двое. И вот, уже почти подобравшись к дому,  откуда-то сбоку раздались дикие крики. Парень замер, детское сердечко билось как пичужка в силках. Он испуганно посмотрел туда, откуда исходили крики, правда они были больше взволнованными, чем угрожающими. В темноте Чарли разглядел неясный силуэт, но и этого ему хватило, что бы испугаться сильней. Огромный-то какой! Ух, он же меня целиком проглотит, если это дружок людоедки! Чарли вжался в землю, и стал шарить рукой по карманам. Ну, ведь брал же, брал! Он судорожно искал рогатку, которую брал на любое приключение. А-а-а, вот она, родимая! – Малёк вытащил оружие из заднего кармана тёплых шерстяных брюк. – От, я его сейчас поймаю, тогда и не съест! Чарли был готов выпрыгнуть в любой момент.
Монстр, людоедка и ещё один незнакомец о чём-то переговорили (это что же? Монстры ещё и язык людской знают? Ох, расскажу Ноткину и остальным, в жизни не поверят!), но о чём мальчик не разбирал, сильный ветер, поднявшийся к ночи, относил их слова далеко в степь.  Тут большой мужчина, стоявший на крыльце, что-то выкрикнул, и монстр зашагал прочь, а именно в сторону Чарли. Мамочки! Не ходи сюда, не ходи!! Мысленно кричал мальчик, посильней сжав потными ладошками рогатку. Тут Агнес, так звали людоедку, кинулась к монстру.  – Ну, точно! Он к ней по делу пришёл, а этот мужик его прогнал! Вона как она его обнимает! Чарли наблюдал за парой, вот только женщина на самом деле не обнимала, а стояла, максимально приблизившись. У-у-у-у, Шабнак! Прощается видимо. И в подтверждение мыслям мальчугана женщина отошла от великана и направилась домой. Монстр же, сам того не подозревая, снова повернулся к Чарли.
Мальчик сначала сжался ещё сильней, а потом, подобрав с земли подходящий камушек и вложив его в резинку рогатки, резко вскочил и закричал неожиданно громким голосом, от испуга видимо:
- Стой, где стоишь, монстряка, а не то выстрелю!! – Для Чарли угроза казалась весомой. Для пущей убедительности мальчик навел рогатку на мужчину.

Монстр замер, а потом вдруг бросил свою палку (мне-то уж показалось, что это что-то вроде костяной ноги, как у Шабнак).
Ой, нет, постойте… Какой же это монстр?  Человек самый обычный, не, ну не обычный, но человек ведь. Чарли опустил свою рогатку и начал внимательно разглядывать мужчину. Можно сказать, что изучать. Если не брать в расчёт всю грязь, что налипла на его одежду, то незнакомца можно было назвать успешным. Таким простым словечком Чарли называл тех людей, которые хорошо одеваются и не испытывают материальных проблем. В общем, этот мужчина явно на складах не работает – вынес вердикт мальчик.
- Мне что надо? – переспросил Чарли. Он теперь и не знал что сказать. Сначала-то он хотел монстра поймать, но тут ошибочка вышла, и получается что уже ничего и не надо. – Так я это… Гуляю! – Чарли не нашёл ничего лучше, как сказать первое попавшее в голову слово. Ну действительно,  что может делать ребёнок поздно вечером  на улице – только гулять.
- А я.. Я ж не думал, что вы человеком окажитесь. – Чарли задумался.. Он так хотел похвастаться перед Ноткиным и другими двоедушниками. Мальчик хитро глянул на мужчину. – А, может, вы всё-таки монстр? Я б вас тогда поймал. – мечтательно произнёс Чарли.

Отредактировано Charlie Carter (2010-06-13 13:42:32)

Мальчик разочарованно вздохнул и убрал рогатку в задний карман штанов.
- Да уже незачем. Ну и что мне теперь Ноткину сказать? – пробормотал Чарли. «А я так надеялся, что сейчас будет что-то интересное. Вот так всегда, только зря торчал тут». Мужчина поднял свою палку, которая при более ближнем рассмотрении оказалась тростью. 
- Да.. Дома-то что делать? А тут хоть Шабнак можно попытаться поймать.. Или ещё кого, да только чё-то никто не приходит.. Вона, тока людоедка, да вы. – Парень пнул ногой мелкий камушек, тот отлетел в сторону и шмякнулся в лужу. Чарли проводил камень взглядом и снова взглянул с интересом на мужчину.
- А вы сами-то что здесь так поздно делаете? Не боитесь этой.. ну как её? – Чарли задумался пытаясь вспомнить название бушующей болезни. – А, вспомнил! Песчанки! Она, говорят, жуть какая заразная. – Мальчик улыбнулся, вспоминая, как Ноткин рассказывал всем двоедушникам в их замке про эту напасть. И как выдал ребятам, тем у кого ещё не было, чудо-порошочки. Он сказал, что если человек заразится, то этот порошок поможет, только будет немного больно..
- Я? – переспросил мальчик, - на окраине сердечника, не далеко в принципе. - Чарли снова замолчал. Теперь этот мужчина не казался ему монстром. Он вежливо разговаривал с Чарли (это со мной-то, с малявкой!), хотя обычно все взрослые предпочитают его шпынять. Незнакомец даже располагал к себе, несмотря на свой внешний вид. Тут, мужчина обернулся назад и посмотрел на крыльцо Агнес. Чарли тоже выглянул из-за мужчины, но не увидел там ничего интересного, людоедка уже ушла в дом, а вот второй мужчина до сих стоял там, будто чего-то ждал.

кухня
Пока она занималась коридором, свет в кухне ей был не нужен, да и окошко достаточно освещало пространство. Теперь же кухня погрузилась в полумрак. Девушка проследила за взглядом гаруспика, он оглядывал её маленькую и удобную кухню. И вдруг впервые Агнес посмотрела на неё другими глазами. Она заметила всю бедность помещения, его непривлекательность. Кухня не была кухней в обычном её восприятии, здесь были снадобья нужные Кларк для помощи раненым или больным, пучки трав и настойки, стиранные не один раз бинты и странного вида иглы и крючки которые девушка использовала для зашивания ран. Агнес впервые волновало чье-то мнение. Она последние годы жила для детей Бодхо и её меньше всего занимал быт, ей было чем заняться. Девушке хотелось крикнуть: Это твоего папашу мне надобно благодарить за столь щедрый оскал судьбы. Но даже во злобе Агнес не могла обижаться на покойного Бураха. Адриан тем временем осмотрел шкатулку и, как ей показалось, равнодушно бросил:
- Открывай, пора взглянуть на оставленное наследие, ибо ждать более нечего.
Кларк взорвалась:
- Ага, как же сейчас открою! Только метнусь до тела Исидора и ключи попрошу! – Ей стало обидно, девушка десять лет его не видела, а вместо горячих объятий или хоть намёка о добрых отношениях, безразличное – Гони наследство. «Ну что ж, отдохнул в своей столице? Добро пожаловать в наши пенаты! Давай-ка вспомним, кто бегал папочке жаловаться на противную Агнес?» Кларк уже не волновало, что молодой человек только, что потерял отца, что его как дичь гоняли по городу, что песчанка жрёт уйму народа, задеты её чувства, её надежды. Девушка прищурилась и сладко, очень сладко улыбнулась:
- У наследника должен быть ключ! Али ты не сын своего отца? Как мне глупенькой узнать хозяина Уклада? – Девушка рукой отодвинула шкатулку себе за спину. – Вот спросит меня мясник, сидящий в подвале: Кому, мол, отдала наследие? Что мне ему ответить? А сюда вдруг разобраться придёт? Что ему покажешь? – «Про мясника, конечно, я загнула, но чем Шабнак не шутит, Адриан хоть силой отбирать не начнёт». – И как быть?- Девушка нагло усмехалась ему в лицо.

Отредактировано Agnes Clark (2010-09-21 13:11:38)

Агнес радовалась во всю, это была её стихия, в словесных перепалках девушка всегда брала вверх. Правда после жалоб Адриана отцу и хмурого приказа того разбираться самим, мальчик в ход пускал кулаки, но яростное выражение досады на его лице этого стоили.
Кларк ухмыляясь смотрела на напыщенную позу гаруспика. «Надулся как индюк, зараженных он вскрывать пойдёт. Ага, как же держи карман шире! Забыл про озлобленность Паркеров? Так я напомню. Скальпель у него есть. Всего десять лет не был дома и возомнил себя чудо - хирургом». Она уже откровенно издевалась:
- Бедный Адриан, ты совсем забыл жизнь в Укладе. Вот, что столица с людьми делает! Ты хочешь мясника обидеть? Так ты ж весь Уклад этим заденешь. Кто же признает тебя Знающим линии? Вот Оюну радость-то будет – сын Бураха сам отказался от кастового права! И будем мы с тобой вместе - отверженные. Вот замечательная парочка образуется: Бывшая хранительница Уклада и так и не начавший бывший хозяин Уклада! Ты бы хоть мышь, что ли вскрыл, погадал бы что будет. – Девушка покачала головой и, казалось, сочувственно произнесла:
– Мать Бодхо не прощает обид своих детей! Али папенька не готовил тебя в гаруспики? Может и действительно у него кто другой на примете был? Про очкастого не думаю, не принимал его Исидор, а вот про Рубина крепко бы я задумалась! Частенько он у папеньки твоего ошивался, да ты сам об этом знаешь, - её очень прельщала возможность лишний раз припомнить былую обиду Давиду. - И ещё одно скажу, в шкатулке знак лежит древний. Ветвь менху означает. Без него Старшина тебя близко к Укладу не подпустит, он сейчас менху. А без признания Уклада кто ты? Так, пес приблудный, даже сволоте Хадсонам не нужен станешь. На кой ляд им Бурах не менху? А ножичком махать любая шваль Грифа годна!
   В это время чадящая лучина мигнула и погасла. Кухня погрузилась в полную темноту, Агнес вздрогнула «Турах, какой не подходящий момент! Лишь бы в голову чем не метнул, поди разозлился до бешенства, как бывало». Девушка прислушиваясь, что бы увернуться в случае чего, дотянулась до стоящей на столе лампы и зажгла свет. Помещение ярко осветилось. Кларк выдала скороговоркой:
- А с такой швалью уже Паркеры разбираются, у них разговор короткий, уже знаком с их разбирательством поди? Вот и выходит, что либо мы говорим по душам, либо дверь открыта, никто не держит, но знай, ни воли отца, ни поддержки, ни от кого тебе не видать. А шкатулка, что? Так - символ, старый лис Бурах знал через кого наследство передать .
Она отвернулась от Адриана  и печально вздохнув спросила: Так как, чаю наливать? Извини, кофе нет.
«Что ж будь, что будет! У него есть выбор, у меня его не было».
- У меня есть, что рассказать, Адриан! - Кларк с надеждой взглянула на него.

Отредактировано Agnes Clark (2010-09-21 13:15:46)

- Да в словесах ты никогда не был силён, а вот угрожать всегда любил.- Презрительно улыбаясь, Кларк толкнула к нему шкатулку. – Сделаем вид, что я тебя испугалась. Да не смотри так грозно на меня. Агнес расхохоталась. – Твой отец при мне её собирал, всё, что оставалось у меня в жизни – это твой отец! Девушка горестно вздохнула и поставила на плиту чайник. – Я поклялась сохранить и передать тебе шкатулку, я это сделала. Тебя долго, очень долго не было и ты просто не понимаешь, что песчанка по сравнению с уничтожением твоего народа ничто! В Укладе твоя жизнь! Ты знаешь, я врать не буду. Наследство Исидора не шкатулка, а принадлежность и долг. Старик в своё время отказался от Уклада, о чём пожалел. Так не отвергай же и ты. Кому иначе платить долги как не наследнику. Она хмуро смотрела ему в глаза, - Ты сам не понимаешь, что значишь для меня. Ты как икона для священника, я за тобой в огонь шагну. Но прошу, не делай так, что бы я сожгла икону – нет ничего страшнее отречения от святынь. – Её голос дрожал, она впервые говорила кому либо такие слова. «Если и это не остановит его, не приведёт его голову в порядок, то с родом Бурахов будет покончено. Степь не прощает предательства, она уничтожает мёртвые ветви».