Утро началось с поцелуя.
Данковский не задумываясь, по привычке, сказал что-то столь же ласковое, сколь и глупое в ответ и перевернулся на другой бок, всем своим видом демонстрируя неготовность вести какие бы то ни было беседы. Увы, столь красноречивый жест не произвел на его визави абсолютно никакого впечатления – она с усердием, достойным гораздо лучшего применения, настойчиво мяла его плечо, вызывая в душе бурю протеста. Впрочем, окружающую действительность его внутренние душевные катаклизмы совершенно не задели, вместо того чтоб извиниться и исчезнуть, дама лишь сменила дислокацию, предпочтя прикосновениям жаркое дыхание прямо на ухо.     
Оставь меня в покое, женщина! – мысленно взмолился он, накрываясь одеялом с головой.
Утренняя побудка всегда была для Даниила чем-то сродни путешествию по всем кругам ада, которая априори исключала радостное расположение духа. Именно поэтому, все более-менее важные дела он назначал после девяти. В том числе и побудку. И сейчас он был решительно настроен соблюсти это правило. Вот только это неугомонное создание, оскорбленное столь явным игнорированием ее персоны, не оставило для этого ни малейшего шанса. Сон ушел, едва тонкие острые зубки впились в придерживающую одеяло кисть. Резко сев в кровати, чем изрядно напугал навязчивую кошку, Даниил как-то отстраненно заметил, что нынешнее утро началось не лучше, чем закончилась вчерашняя  ночь.     
     
Данковский замер, остановленный внезапно обрушившейся темнотой, сопровождаемой  звуком бьющегося стекла. Высказав про себя все что думает о сегодняшнем дне замысловатой латынью и, решив, что кажется он погорячился, считая, что все худшее сегодня уже позади, он начал аккуратно, едва ли не на ощупь, пробираться обратно на второй этаж. В голову стали закрадываться мысли о неслучайности всего происходящего – недаром же кто-то следил за домом. Впрочем, даже Данковский, очень отдаленно знакомый с методами работы профессиональных домушников понимал, что лезть в дом, в котором находится, по меньшей мере, один вооруженный человек – просто верх легкомыслия.     
И хотя в руках у него сейчас были только банные принадлежности, он, лишенный возможности нормально помыться, уже решил для себя, что сначала обезвредит злоумышленника, закидав его зубным порошком, а потом придушит на месте… портками.
Конечно, голову бакалавра посетили и иные мысли – что вина за произошедшее целиком и полностью лежит на неблагоприятных погодных условиях, к завтрашнему дню грозивших стать еще более неблагоприятными. Более того, данная мысль приятно грела душу своими абсолютно бескровными последствиями. Вот только слишком уж странным было это совпадение…
Было тихо. И это пугало тем фактом, что в доме, кроме него находился, как минимум, еще один человек – Даниил прекрасно слышал, как Юлия закрывала за собой входную дверь – и отсутствие какой бы то ни было реакции с ее стороны очень настораживало. Впрочем, может реакции не последовало только потому, что девушка знала, что это за источник шума, или, быть может, сама им являлась. Так что волноваться девушке просто не было необходимости.
- Юлия, - тихо позвал он, легко постукивая костяшками по двери ее комнаты, - Юлия, Вы в порядке?
Ответа не последовало. Данковский повторил свой вопрос немного громче, нажимая на ручку двери. Фантазия заботливо подсовывала сознанию страшные картины того, что ему доведется увидеть, отчего по спине пробежал холодок ужаса. В третий раз вопрос был задан уже в полный голос, открывая двери комнаты настежь…
Девушка спала. Безмятежно. Тихо. По-детски положив ладони под щеку. Все в ее образе дышало умиротворением и покоем, свидетельствовавшим о том, что сон приносит ей радость и восстановление, а не только временное забытье. Вообще, во сне серьезная и собранная Юлия, своей хрупкой фигуркой, раскинувшейся на слишком широкой для одного человека кровати, была очень похожа на ребенка. Вот только совсем недетские формы, приоткрытые глазу сквозь тонкую кружевную ткань*, навевали мысли слишком далекие от безмятежности.
Еще с пятнадцать секунд поубеждавшись**, что все спокойно и девушке ничего не грозит, Данковский приступил к следующей комнате. Одного взгляда было вполне достаточно, чтоб убедится в том, что злоумышленник скрылся окончательно и бесповоротно, где-то со скоростью семнадцать метров в секунду, оставив в оконной раме только осколки от первого стекла и укрыв сетью трещин стекло второе. Мысленно поблагодарив архитекторов, что не стали экономить на двустворчатых окнах, Даниил, окончательно распрощавшись с мечтой принять сегодня ванну, за неимением других вариантов отправился спать.

Бакалавр тяжело вздохнул. Не смотря на то, что на часах уже было девять ноль пять, настроение было где-то на уровне полшестого – то есть препаршивое. Соорудив и тихо озвучив трехэтажное строение из нагромождений латинских слов, он нехотя поднялся с кровати. Подошел к окну. Без особого интереса посмотрел на суетящихся внизу немногочисленных прохожих. Убедился, что погода окончательно испортилась. Отвернулся. Уткнулся взглядом в приоткрытую дверь. Задумался. Кажется впервые за утро. Что же, процесс пошел.
Постояв еще с три минуты, буровя злобным взглядом висящую в коридоре картину, Данковский пришел к очень неутешительному для себя выводу. Если бы Юлия увидела его сейчас, то она бы обязательно выставила его за порог, как потенциально опасного преступника. Все-таки, вид «злой небритый Данковский в портках» слишком разительно отличался от того, что было продемонстрировано ранее.
Решив понапрасну не искушать судьбу, наспех натянув даже в темноте аккуратно сложенную одежду и вооружившись банными принадлежностями, Даниил направился в ванную комнату. Нынешнее утро действительно во многом напоминало вчерашнюю ночь…   

* Вот, можете не расстраиваться. Теперь у Вас есть кому показать белье. =))) 
** Исключительно в целях безопасности=)

Сюрприз…
Еще пару раз старательно щелкнув включателем и не добившись абсолютно никакого результата, Данковский окончательно убедился, что все произошедшие ночью события имели место быть в действительности, а не только в его воображении. Он-то уже успел без особого труда убедить себя, что его брожение по дому во мраке  - не более, чем сон, навеянный вечерним рандеву с неизвестным. Даже не смотря на то, что если ему и снились сны, то они были столь радужные и столь счастливые, что возвращение в реальность становилась высшей мерой наказания, а кошмары не посещали вовсе. Именно поэтому он терпеть не мог видеть сны – от таких не спасает реальность.
Приведя рычажок включателя в состояние «выкл», Даниил бросил тоскливый взгляд на свою бритву, без электричества ставшую совершенно бесполезной и провел рукой по щеке. Степень бедствия не составляла и четырех миллиметров, но придавала ему вид отнюдь не респектабельный. По крайней мере, в столичном высшем обществе подобное могли себе позволить либо азартные игроки, потрепанные в схватке с удачей, либо повесы зачастую потрепанные не менее, но уже любвеобильными дамами или же их не столь чувствительными мужьями. Так что предстать в подобном виде перед человеком, который, без всякого преувеличения, должен был решить судьбу всей его лаборатории, было для бакалавра, мягко говоря, неприятно. Правда, в его саквояже была еще такая вещь, как обычная бритва, вот только при его-то навыке владения колюще-режущими предметами, ее использование грозило Даниилу чем-то немного большим, чем подмоченная репутация. Так что, логично рассудив, что легкая щетина ничто по сравнению с перерезанным горлом, а нанести визит небритым гораздо вежливее, чем сделать это мертвым, Данковский, положив все принесенные вещи на плетеную корзину,  погрузил свое тело в горячую воду.
Попытке открыть дверь с той стороны удивился изрядно. Но ненадолго. Не то, что бы  он забыл о существовании Юлии, вовсе нет, просто видимо привык, что к моменту его благополучной побудки, присутствующие в доме уже в полном облачении снуют повсюду, отягощенные трудами праведными. Так что, опустившаяся и взмывшая обратно дверная ручка, стала для него эдаким своеобразным сигналом, что пора бы уже заканчивать.
Впрочем, это же служило и сигналом к началу. Правда, уже паники.
Если раньше встреча с Симоном Кейном была лишь далекой перспективой, то теперь каждая секунда вносила все больший и больший разлад в его душевное равновесие. Потому что сейчас он как никогда ясно понимал, к чему приведет отказ. И хотя Даниил сделал бы все возможное, лишь бы тот согласился оказать помощь, но призрак провала вся равно не давал ему покоя. 
- Доброе утро, - поздоровался он, выходя из ванной. Судя по виду девушки, она так совершенно не считала. –  Вы не будете возражать, если я выпью кофе?
             

Бакалавр кивнул и сделал шаг в сторону, освобождая девушке путь в ванную комнату. Данное сообщение, вопреки ожиданиям, его не расстроило вовсе, ввиду отсутствия у Данковского такой привычки, как завтракать. Вот, если бы было наоборот – то он бы с чувством выполненного долга мог приписать к числу не самых приятных утренних сюрпризов еще и отсутствие кофе. Что равносильно отсутствию всякой радости дня. А так – мелочь, недостойная внимания. Главное, чтоб к обеду это самое «съедобное» было в наличие – ибо голодным, Даниил однозначно будет соответствовать своему вынужденному угрюмому внешнему виду.
Еще раз возмутившись коварством дамы со странным именем Фортуна и еще раз смирившись с тем, что тут уж ничего не попишешь, Данковский, будучи твердо уверенным, что варить кофе зажав банные принадлежности подмышкой или живописно разложив их на кухонном столе будет совсем неудобно, при чем в обоих смыслах этого слова, отнес их наверх и прошествовал на кухню.
Где находится кофе бакалавр уже знал, так что единственной сложностью, представшей перед ним, был вопрос о его необходимом количестве. Впрочем, уже спустя полминуты раздумий им было принято решение не подвергать девушку столь огромной опасности и варить исключительно на одну чашку. Нет, нельзя сказать, что Даниил плохо готовил кофе – как раз наоборот – он готовил его настолько хорошо, что изначально даже содержащий ничтожное количество кофеина напиток приобретал столь насыщенный вкус, что его коллеги- танатологи любовно называли сие творение «преступлением против человечества» и благоразумно отказывались. А немногие согласившиеся то ли по незнанию, то ли по беспечности уже после первого глотка относили напиток к разряду незабываемых и больше никогда не забывали не употреблять его в пищу. Сам же Даниил не представлял себе утро без чашки горячего крепкого кофе.
Сделав большой глоток обжигающей жидкости, Даниил облокотился о стенку узкого высокого кухонного шкафа и посмотрел в окно.
Утром, при слабом, едва пробивающемся сквозь плотную пелену туч, свете, улица выглядела уныло и убого, совершенно утратив зловещее ощущение надвигающейся опасности. А несчастные кусты, приютившие ночного наблюдателя или же обретшие форму, навязанную воображением мужчины, сейчас гнулись чуть ли не до земли под порывами ураганного ветра, грозившего вот – вот вырвать их с корнем. Это было определенно не самое лучшее время для визитов. Впрочем, для него любое время было неподходящим – ведь встреча с Симоном Кейном равнялась приговору. И Данковский бы многое отдал лишь бы дольше  не знать какому именно…

- Погодка...
Даниил отвлекся от своих мыслей и посмотрел на девушку в ожидании продолжения фразы. В общем-то, никто из них в этом не нуждался, погода и так была достаточно красноречива, чтоб заявить о себе в голос и совершенно не нуждалась в обсуждении. Просто Даниил, за время своей псевдосветской жизни в Столице успел привыкнуть к тому, что столь животрепещущая тема занимает в умах людей отнюдь не последнее место и выражается  далеко не одной фразой. И уж тем более не одним словом.
Окончательно убедившись, что даже если ей и есть что добавить, то делать Юлия это явно не собирается, мужчина, все так же храня молчание, кивнул, оставив надцать бессмысленных фраз для  столь же бессмысленных светских бесед.
- Вы все еще не отказались от навязчивой идеи увидеться с уважаемым Симоном?
Навязчивая идея. Что ж, очень близко. Почти точно. Вот только, не зная всей подоплеки дела очень трудно уловить ту грань, между навязчивой идеей и острой необходимостью, которую испытывал Данковский. Даже для столь проницательной девушки, как мисс Лэнс.
- Я же все еще перед Вами, - сказал он, улыбнувшись, и сделал еще один большой глоток кофе.
Хоть и хотел сбежать. Но сколь бы не было велико это желание – отказаться от встречи невозможно.
Как бы Данковский сейчас хотел, чтоб Юлия продолжила говорить. Чтобы она сказала, что в этом городе не принято наносить визиты с утра. В обед. По будням. Как бы он хотел услышать, что в этом городе вообще не принято наносить визиты. И в то же время ему было необходимо его увидеть. Ему необходимо было требовать, предлагать, просить сотрудничества. Молить о сотрудничестве. Как бы он хотел, чтобы Юлия сказала…     
- Вы позволите вас сопровождать? Поговорить с господином Кейном входит в мои планы, а вдвоем у нас, скорее всего, вдвое больше шансов на аудиенцию.
Даниил оторопел. На какую-то долю секунды ему показалось, что он ослышался, но одного взгляда на девушку было вполне достаточно, чтобы понять – отнюдь.
Что ж, по крайней мере, один ребус решился – из списка интересующих вопросов можно было исключить причины, побудившие ее предоставить ему жилье. Кажется, он погорячился с утверждением, что Город N  совершенно не такой, как Столица. Некоторые вещи неизменны…   даже странно, что это до сих пор его задевает.
- Конечно, - тут же кивнул он, - Я буду очень признателен, если Вы укажите мне дом Кейнов. Вот только, дело, которое привело меня к господину Кейну довольно деликатно и посвящать в него… общественность не входит в мои планы.   
- Впрочем, - добавил Даниил, уже выходя в прихожую, - Я обязательно похлопочу за Вас  перед мистером Кейном и сообщу ему о Ваших… Вашем желании встретится с ним.     
Похлопочу…
Звучало смешно – он, едва соскочивший с поезда, будет просить за девушку, прибывшую и прожившую тут много больше. И все же, то, что за это «много больше» она не удостоилась встречи с Симоном, говорит если и не о многом, то хоть о чем-то. Впрочем, твердой уверенности, что сам он удостоится этой встречи, у Даниила тоже не было…
>> Поместье Кейнов >>

Отредактировано Daniel Dankovskiy (2010-01-31 15:12:43)

Совершенно отвратительная погода, ужасная влажность после дождя, размытые лужами тротуары и этот ветер, который Зоя просто не переносила. Воет, словно бездомная собака и точно так же бросается, хватая за полы одежды, рвет из рук сумку и старается сбить с ног. Если бы не страшная тоска, которая одолевала Зою вот уже два дня, она бы и сегодня не высунула носа из дома. Охота была по такой погоде мотаться! Но, встав с постели утром и посмотрев в окно, девушка увидела, что гроза прошла и небо худо-бедно начинает проясняться. " Может пройтись немного?- спросила саму себя Зоя, уткнувшись лбом в оконное стекло.- Все равно до вечера делать нечего, а я еще хотела купить новые чулки." Так она и поступила. В магазине, выбирая тонкие ажурные чулки, она почему-то вспомнила про младшего Бураха. Куда это он мог подеваться ? Весь город стоит на ушах, все его ищут, а он, как в воду канул. Со дня таинственного убийства отца Адриана, Зою нет-нет да и посещала мысль, о том, что стоило бы отыскать парня. В конце концов, ему нужна помощь, а если она сумеет оказаться ему полезной, то вполне возможно и сама получит неплохую награду. Расплатившись за покупку, девушка вышла из магазина и не спеша направилась в "Хребтовку". Погода нисколько не улучшилась, но теперь, занятая своими мыслями, Зоя почти не обращала на нее внимания. Она решила зайти к Равель и поспрашивать у нее, может быть она что-то знает об Адриане. Эта девица вообще была довольно осведомленной особой в любой сфере. Кто к ней только не ходил и чего только у нее не просили. Зоя вовсе не считала Равель ни подругой, ни приятельницей, да и по правде говоря, вообще не очень-то была заинтересована в их знакомстве. Но в этом городишке, любой волей-неволей становился чуть-чуть своим.
Завидев пряничный домик под названием "Приют", Зоя шагнула во двор. Какие-то мужики неряшливого вида пытались стричь газон и сметать нападавшие листья. " Ага, самое время сейчас убираться,- язвительно подумала Зоя, наблюдая за их работой.- Ветер метет, как сумасшедший, какой смысл в такой уборке?"
Поднявшись по ступеням крыльца, девушка потянула дверь за ручку и вошла в сухой и теплый холл. Откуда-то, наверно, со стороны кухни раздавался звон посуды и приглушенные голоса, пахло едой. Она громко потопала ногами, одновременно отряхивая грязь и прилипшие  листья с обуви и привлекая внимание. Из-за одной двери появился высокий мужик и удивленно уставился на гостью. Вряд ли он не узнал Зою, но поскольку она никогда сюда не приходила, он видно, растерялся, у нее в городе была не самая лучшая репутация, и многие за глаза называли ее шлюхой. Не так уж они были далеки от истины.
- Мисс Равель дома ?
Зоя чувствовала, как приятное тепло начинает ее согревать и решила снять перчатки. Кроме красоты и элегантности, никакой пользы от них не было, руки все равно замерзли.

«Мисс Уорен, колдунья решила повременить с приворотом. Она считает, что приворот может плохо отразится на ваших детях: тоска, хворь, вплоть до сумошедствие.  Мисс Ода хочет встретиться с вами лично. Зачем? Обговорить все лично, в том числе все последствия. Она хочет убедиться в том, что вы понимаете, всю сложность и щепетильность дела. К тому же она хочет убедиться в том, что вы действительно хотите, чтобы ваши дети были вместе. Потому что исправить приворот будет сложно.
С уважением Равель».
Лара сложила листок бумаги пополам, потом еще раз, и вложила его в конверт, подписав имя и адрес.  В холле послышался женский голос, потом голос Эдварда. «Вроде бы я никого не жду сегодня». Хотя точно женщина не была уверенна.
***
Эдвард как раз закончил с приготовлением чая, как вдруг послышался голос из холла.
- Мисс Равель дома ?
«Кого еще принесло в такую погоду». Мужчина выглянул из кухни, на пороге стояла черноволосая девушка. «Ничего так» - отметил про себя мужчина, но шансы того что она пришла познакомиться с ним практически равнялись нулю, к тому же она сама сказала, что ищет Равель.
-Да, подождите минуту, я сейчас вас провожу, - откликнулся Эдвард.
Мужчина достал еще одну чашку и тарелку с печеньем, поставил на поднос и направился в холл, еще раз оглядел девушку. Она казалось ему знакомой, но точно вспомнить, где он ее видел, Эдвард не смог. 
- Вы можете снять пальто и повесить туда, - мужчина показал на старенький двустворчатый шкаф, стоявший не далеко от входа, но секунду подумав, он решил что лучше ему самому это сделать. Мужчина поставил поднос на не большой комод.
- Хотя нет, позвольте я сам повешу.
Мужчина с довольным лицом, приготовился принимать пальто, когда девушка сняла и отдала его, Эдвард повесил пальто на один из крючков.
- Я не уверен, что мисс Равель знает о вашем приходе, но я думаю,  что она вас примет. – мужчина взял поднос и направился в сторону кабинета, - прошу за мной.
***
В комнату вошли Эдвард  и Зоя, знакомая Равель, Лара встала и поприветствовала Зою:
-Какие люди решили посетить мою скромную обитель в такой ранний час, - Равель показала на стул стоящий с другой стороны стола, - присаживайся, я думаю тебя привело, что-то серьезное, раз ты решила  идти по такой погодке.
- Да погодка сегодня скверная – заметил Эдвард.
Мужчина поставил по чашке рядом с каждой девушкой, по середине маленький чайничек и тарелку с печеньем.
-Эдвард проследи, что бы это попало точно в руки адресату.
Равель протянула конверт мужчине, Эдвард кивнул и вышел из комнаты. Лара налила чай в чашки, и пододвинула одну поближе к Зои:
-Угощайся, ты наверное замерзла, итак, вернемся к делу чем обязана?

Отредактировано Lara Ravel (2010-02-03 07:30:35)

Гостья присела, на вопросы о деле женщина отмахнулась, мол, просто так зашла.
- Просто надоело сидеть дома. Не поверишь, два дня никуда не выходила, подойду к окну, гляну на улицу и обратно в кровать, спать или газету читать.
Лара кивнула в ответ, «бывают такие дни, когда ничего не хочется». Зои, похоже, была в настроение, очень разговорчива была сегодня, на ее настроение не повлиял даже завывающий ветер и низкая температура, хотя возможно так казалось со стороны, Равель хоть и была знакома с Зои, но не так хорошо, чтобы рассуждать о ее настроение. Гостья отказалась от чая, а вот Лара на столько устала, что не смогла устоять перед горячим напитком, взяв кружку она начала пить чай.
-Ну а как на улице оказалась, то решила чуть-чуть прогуляться, забрела в твой район, ну и зашла вот к тебе. Так, что дел у меня никаких нет.
-Молодец, что заглянула, у меня давно не было гостей, все чем-то заняты, даже поболтать было не с кем, а жители приюта согласись не лучшие собеседники.
На  лице Лары появилась легкая улыбка, все ее последние гости за эту неделю приходили по делу. Но как назло заказы не удавалось выполнить, дело Уорен тому живое доказательство, в итоге Равель пришла к выводу, что эта неделя определенно не ее и надо немного отдохнуть или переждать.
- Какие в Городе новости, не слышала?
Зои начала объяснять про то, что она сидит как затворница ничего и никого кроме посетителей своего заведения не видит, однако женщина определенно лукавила или недоговаривала.  Уж кто кто, а Равель  знает, что в ресторанах, подобных ее парой происходит много всего интересного: встречи значимых людей города или простых обывателей, которые как бы не старались всегда как бы не старались, могут проговорится о чем-то. Сначала кажется, что это простая мелочь из их жизни, но потом спустя какое-то время можно понять, что это было важной деталью какой-то ситуации. Но надо же было Зои как-то начать разговор.
-Новости, конечно, слышала, вернее, читала в газете. Детишки снова отравились какой-то дрянью – белым порошком, хоть они и остались живы, но рассказывать а том, где его взяли на отрез отказываются.
Лара взяла печенье, откусив немного она, выпила еще не много чая. «Сколько же за него дают…» - снова попыталась вспомнить Лара. «Пять тысяч монет или шесть тысяч …» - предположила Равель. Тут ей вспомнились вчерашние слова Эдварда : «пять тысяч монет, с такими деньгами наверное можно жить около  несколько месяцев припеваючи и не в чем себе не отказывать , хотел бы я знать где этот мальчишка.» «Тогда определенно пять,» - констатировала про себя Равель.
- Ну конечно же главная новость на пять тысяч монет, разыскивается Адриан Бурах. Этого юношу считают убийцей своего отца. Он прибыл в город несколько дней назад, чтобы узнать о наследстве, теперь его отец труп, а сам он в бегах. Люблю я этот городок, что не день то тайна.
На лице Равель  появилась ухмылка, одну бы тайну Лара была бы не прочь прояснить.

Доев печенье, Лара снова принялась за чай, чувствуя, как теплая жидкость растекается по ее телу, женщина улыбнулась сама себе. «Этот плут умеет готовить чай». Гость пропустили новость про детей, однако новость об Адриане зацепила  Зои, женщина стала рассуждать о парнишке, и Ларе показалась, что вот-вот она узнает истинную причину прихода Зои. Просто болтают старушки, которым больше нечем заняться и не с кем поговорить, некоторые из них могут часами обмусоливать одну  и туже тему. Молодые же люди всегда имели свои причины на беседы, а парой Ларе казалось, что каждый человек, живущий в городе N, так или иначе, хранит как минимум одну тайну. Если таковой у него не имеется на сегодняшний день, у него будет еще целая жизнь, чтобы ее завести.
- Вот не повезло-то парню, да?
Равель положительно кивнула и продолжала слушать собеседницу.
-Мало того, что отец погиб, так еще и наследство не получит  и в собственном доме жить не может. Кошмар.
-И вправду не повезло парнишке, если он конечно не убил его сам … - сделала предположение Равель, и тут же мысленно сама его опровергла. Либо парнишка новичок в таких делах, что оставил слишком много следов, либо просо оказался в ненужно месте в ненужное время. Первое маловероятно, но все-таки возможно, второе более возможно, но об этом рано думать. Люди полны сюрпризов… Зои наконец взяла кружку и принялась за чай, а потом наступила тишина, Равель ждала следующих слов женщины, а Зои похоже обдумывала, свой следующий шаг.
- Ему сейчас лучше всего уехать из города и забыть это все, как страшный сон. Ты только посмотри, как все ополчились на него, даже и не разобрались толком, а уже готовы вздернуть бедолагу. Убийца, убийца, а может быть это и не он убил.
-Это будет его глупостью, исчезнув он только докажет общественности свою вину, да и наследства не получит, а оно, наследство согласись не кому не помешает, если оно конечно не долги, - на лице Лары снова появилась игривая ухмылка. Убежав парнишка, по мнению Лары, убедит всех в своей виновности, и даже те, кто верили в его непричастность отвернуться от него. Даже если парнишка решит убраться из города, далеко он может не убежать, тот, кто убил его отца, может искать и его самого, ведь причины убийства по-прежнему не ясны. А наследство это практически всегда прекрасно: ресурсы и деньги  - они будут полезны всем, в особенности  молодым.
-Черт, так жалко его, прямо сил моих дамских нет....Слушай, Лара. А может попытаемся его отыскать? Город-то у нас не вот, что столица, спрятаться-то можно, но долго ведь не сбережешься. Всю жизнь взаперти не просидишь.
«Жалко …  сил дамских нет» - эти слова позабавили Равель, однако Зои открыла истинную причину своего прибытие. «А между тем история Бураха начинает набирать все новые обороты». Равель не понимала, откуда у Зои такой интерес к Бураху и зачем ей помогать этому парнишке. Но интерес, как известно великая вещь, заставляющая людей делать странные поступки. Равель было самой интересно, кто же убил старичка. Однако могут возникнуть некоторые проблемы… Если все-таки чутье подвело Лару и убийца Адриан, Равель бес сожаления отдаст его полиции и получит свои пять тысяч монет, чем наверное разочарует Зои. Но это не самый плохой вариант, существует и другой – Гриф.  Если вся эта история его рук дела Равель бес  лишних сомнений откажет  парнишке в помощи. Меньше всего ей нужны проблемы с Грифом, он ее лучший клиент, к тому же главарь банды, ему может, не понравится, что она оказывает Бураху помощь. Но это лишь ее догадки, пока далекие от истины. Ну что же можно попробовать.
-А почему бы и нет, - ответила Равель, и начала констатировать факты - ну в моем приюте его нет, главную часть города должны были хорошо обыскать, так что его мы там точно не найдем, остаются «Кожевники» и «Жильники», я надеюсь что этот Адриан не так глуп, что бы отправиться в «Жилники». Там его пребывание будет наверняка очень  коротким,  если он конечно  не один из них. Остаются «Кожевники», и кажется я знаю куда сначала нужно отправится.

- Вот здорово! А ты - молодчина, Лара, не струсила.
Лара чуть не поперхнулась чаем при этих словах, но в последний момент взяла себя в руки. «Обижаешь Зои,» - хотела было сказать Равель, но в последний момент решила оставить это при себе.
-А впрочем, чему удивляться, женщины всегда были более отчаянными, чем мужики.
-Да, - ответила Равель с улыбкой. Дальше прозвучала фраза о мужской несостоятельности, с которой согласились обе женщины. Закончив с лирическим отступлением Зои,  стала спрашивать о начале ведение операции под названием «Адриан Бурах». В принципе дел как таковых у Равель не было, и, разумеется, она могла начать прямо сейчас. Но одна вещь расстраивала Лару, за это никто не заплатит … Хотя пять тысяч монет грели ее в воображение… Но сначала надо найти его.
-Раз уж так сложилась, что ты не занята, да и у меня дел особых нет, почему бы ни отправится прямо сейчас? Погода не имеет значения. А парнишке возможно и вправду нужна помощь. Так что я думаю, стоит пойти, прямо сейчас.
Допив остатки чая, Лара встала со стула и направилась в гостиную вместе с Зои. Равель надела свое черное кашемировое пальто и длинный синий шарф:
-Лучше одеться потеплее, все-таки это может занять  всю ночь. А ночи в октябре холодные.
«Еще одна вечерня вылазка, которая может плавно перейти в ночную…» - Ларе оставалось, надеется, что она будет более удачна, чем прошлая. Женщина проверила содержимое сумки, убедившись, что все на месте, она повесила ее на плечо.
-Сначала как я и говорила, лучше отправится в Кожевники, есть там одно местечко, в котором могут знать, что-нибудь о Бурахе.
Убедившись, что ее спутница готова Равель вышла из дома и направилась к дороге.
-Надеюсь нам повезет…
Лара вела Зои в ночлежку расположенную в Кожевниках. Равель надеялась, что хозяйка находилась сейчас дома и им удастся ее разговорить.

------> Ночлежка Агнес

Почувствовав, что дело наконец-то сдвинулось, и намечаются активные действия, Зоя обрадовалась. "Ну и чудненько",- подумала она, поднимаясь со стула вслед за хозяйкой приюта. - Как раз то, что нужно. Равель похоже знает откуда начать поиски, ей- и карты в руки."
- Отлично,- вслух сказала девушка, улыбаясь.- Надо действительно помочь парню, а он, может быть в свою очередь поможет нам, а?- Она даже подмигнула Ларе, намек впрочем был очень прозрачный и что мог означать, было неизвестно.
Девушки вышли в прихожую и оделись. Заботливое замечание о том, что надо бы одеться потеплей, вызвало у Зои недоуменное выражение лица: ничего другого, кроме того, что было на ней в данную минуту, она надеть не могла, если только по пути заскочить домой и переодеться, но потом девушка решила, что не стоит терять время и лучше оставить все, как есть. Пальто было теплым, а насчет того, что поиски могут затянуться на всю ночь, она, честно говоря не очень то надеялась. У нее не было такой уверенности, как у Равель, что им, вот так, сходу, повезет. Жизнь научила Зою  не доверять ей. Если все пройдет удачно- будет приятный сюрприз, а не получиться и разочарования не будет.
Девушки вышли за порог.

---->>> Ночлежка Агнес

Стоя на пороге почтового отделения, Юлия судорожно сжимала в руках только что полученную телеграмму. На смену косому дождю поднялся сильный ветер, и бумажка в пальцах Лэнс трепыхалась, словно последний осенний лист на ветке, пытаясь сорваться и улететь вдоль по пустой улице. Но сейчас девушку не столько беспокоило сообщение, полученное из Столицы, сколько отсутствие ответа от драгоценных родителей, ведь если телеграмма была перехвачена, отец с матерью так и не узнают о критическом положении своей дочери. Впрочем, ей вряд ли уже доведется выбраться из Города. До конца эпидемии или до собственной смерти.
Наконец Юлия сбросила странное оцепенение, сложила вчетверо и сунула бумагу во внутренний карман плаща, после чего запахнулась посильнее и быстро пошла прочь от почтового отделения, где было людно несмотря на рабочее время: в связи с эпидемией все спешили отправить письма и телеграммы родным в Столицу.
Омерзительное зрелище прервало мысли мисс Лэнс. Увидев толстую жирную черную крысу, важно вышагивающую прямо посередине дороги, Юлия совершенно по-девчачьи взвизгнула и прикрыла рот ладонью. Огляделась по сторонам в поисках свидетелей такого постыдного поступка. Крыса же не обратила ни малейшего внимания на девушку и продолжила свой неторопливый проход. Теперь уже Лэнс ругнулась, боком обошла отвратительное животное и направилась прямиком к особняку Кэйнов.
Путь до Створок занял не больше четверти часа. Мокрая, словно мышь под веником, Юлия взбежала по ступенькам после моста через Жилку, почти бегом пересекла район и остановилась лишь перед большими коваными воротами – красивыми, но далеко не вычурными и безвкусными.
>>Улица перед особняком

Отредактировано Juliya Lans (2010-07-02 21:45:47)

Дождь немилосердно  хлестал человека, быстрым шагом идущего в сторону городской школы. Старые армейские ботинки чавкали по грязи, которая с каждой минутой покрывала дорогу все больше и больше. Пальто бедолаги промокло и отяжелело, но человек не сбавлял шага, словно веря в то, что через несколько минут он попадет в сухую, теплую комнату, где сможет обсохнуть, переодеться и выпить чего-нибудь горячего. Или горячительного, что имея ввиду погодные условия было бы тоже кстати.
Вот уже показалось впереди невысокое одноэтажное здание с парадным крыльцом. Шиферная крыша и давно некрашенные стены, сквозь осыпавшуюся побелку которых были видны кирпичи наводили мысли о том, что образование в городе процесс скорее случайный.  Человек остановился на мгновение, слегка наклонил голову вперед и струйки воды стекли с полей шляпы прямо ему под ноги. Перехватив ремень кожанного кофра, висящего за спиной, Деннис Арктуро, так звали этого человека, с удвоенной бодростью зашагал вперед. На крыльцо он практически взбежал. Где-то над головой громыхнуло, и молния на мгновение осветила потрескавшуюся вывеску около двери: «ШКОЛА».
«Ну, что же, прибыли!» – подумал Деннис, проходя к двери. Он поставил кофр на досчатый пол крыльца и вытащил из внутреннего кармана клочок бумаги, который ему утром передал посыльный. Ровным почерком на бумаге с заявлением о приеме на работу стояла резолюция одного из Глав Города «Кандидатура одобрена. Приступить к обязанностям по готовности». Арктуро убрал бумагу, потом покопавшись в кармане пальто достал небольшой ключ, также переданный посыльным, и открыв входную дверь школы шагнул внутрь.
Запах пыли и мела…это первое, что почувствовал Деннис стоя в дверях прихожей, которая без всяких видимых границ превращалась в коридор, в который выходили двери классных комнат. Оставив кофр возле входа, он закрыл дверь на ключ и взяв с придверного столика керосиновую лампу, подошел к окну. Дождь усиливался, тугие холодные струи с остервенением хлестали вымокшую, пузырящуюся лужами землю.
«Ладненько, крыша есть, остальное придумаем!». Деннис достал спички, и отрегулировав длину фитиля в лампе пошел в обход по первому и единственному этажу школы. Двери классов не были заперты, и комнаты выглядели в принципе одинаково – несколько одноместных парт, стоящих друг за другом, некоторые из них сдвинуты в угол и очевидно были сломаны. В одном из классов он увидел черный прямоугольник небольшой школьной доски и старенький глобус.
Зайдя в последнюю дверь он заметил лежащую на столе тетрадь. Подойдя поближе Деннис поднял лампу выше. Смахнул пыль с обложки тетради, оказавшейся школьным журналом, сделанным из книги бух.учета. На титульном листе журнала было витьевато выведено – «Школа города N. Роза Джейтли. Начальные классы».
«Хм, коллега? Интересно!» Деннис поставил на стол лампу и бегло пролистал журнал. Литература, язык, немного истории. Детей всего около десяти, вот фамилии, напротив которых стоят редкие оценки.
Улыбнувшись и потеребив ус, он взял лампу и пошел в класс, где заприметил дверь подсобного помещения. Заглянув внутрь и поняв, что каморка необитаема, он перетащил в нее кофр. Повесил на гвоздь пальто, снял шляпу и усевшись на табуретку понял, что просто дьявольски устал.
Потушив лампу и прислонясь к стене спиной, Деннис сам не замечая того провалился в сон. Последней его мыслью было: «Местечко требует работы над собой. Довести все до ума, познакомиться с коллегами и учениками, а потом учиться, учиться и учиться, как завещал великий ….». Додумать до конца Арктуро не успел, сон поглотил новоиспеченного учителя…

Отредактировано Dennis Arcturo (2010-10-24 22:30:11)

Начало игры
31 октября 1950 года

Спичка неторопливо шёл по улице. Температура была минусовая, но холода почти не чувствовалось, сухо и погода безветренная. Мальчик то и дело зевал: не хватало кислорода, зато воздух был перенасыщен твириновым ароматом. От него голова делалась тяжёлая и какая-то пьяная. Каково быть пьяным, Спичка знал. С этим делом, впрочем, знакома была большая часть городских мальчишек, в конце-концов, лазейки в пивные склады никто не закрывал, а если бы и закрыли, проныра-Спичка не замедлил бы найти новые.
Он присвистнул по-птичьи и замер, прислушиваясь. Никого: вдалеке, в сумерках тявкнула чья-то псина, заливисто, звонко, и тут же замолчала, будто её спугнул кто. Спичка пожал плечами и двинулся дальше. Заметил пустую консервную банку из-под консервированных овощей. Банки были типовые, и чаще всего в них обнаруживались огурцы.
- В воющее голодом брюхо натолкай, чтоб стало глухо, - проворчал он и, размахнувшись, пнул банку. Она подлетела и с неожиданным грохотом обрушилась на мостовую, покатилась, громыхая по камням, пока не ударилась об тротуар и не затихла, зарывшись в опавшие листья. Деревьев в Городе было немного, в Степи же их не было вовсе, но вот листвы каждую осень налетала такая куча, что ой-ёй. Спичка подбежал к банке и снова пнул ей, та отозвалась шумно и покатилась вниз по улице. С двух боков она была уже примята: именно в эти места пришёлся удар тяжёлых башмаков Спички. Катилась плохо.
Мальчик допинал её до лестницы, ведущей в Сердечник и скинул вниз, спускаться не стал. Застыл, слушая, как замирают последние отзвуки падения банки. Этот район был заражён и у каждого входа стояли патрульные. Охраняли. Поди-ка сунься туда, сразу за шиворот схватят. А то ещё и сайкой угостят. По затылку. Больно!
Спичка бессознательно потёр затылок, которому не раз уже доставалось. Тоже стимул стать ловким пролазой, а то всю башку отобьют и расти перестанешь. Оцепленный район интриговал страшно, но по опыту своему Спичка знал: в любом заборе найдётся дырка. А если не найдётся, то её можно сделать.
Беспечно присвистнув, он отступил назад, в тень, за выступ дома, пока его не приметили патрульные, и попытался рассмотреть всё, что хоть как-то могло помочь с проникновением в Сердечник.

Отредактировано Spichka (2011-01-25 14:21:00)

- Малыш, ты не заблудился случаем? – чья-то рука сжала плечо Спички. Мальчик вздрогнул и заёрзал, пытаясь освободиться. Вот незадача, и подкрался тихо, как кот какой. А ну как патрульным выдаст? Доказывай потом…
- Заблудился? Неее, дяденька, я тут так, мимо проходил, меня в магазин послали, - он нарочито погромче громыхнул мелочью в кармане. Мелочи было много, да только не купишь ничего не такие деньги, особенно сейчас. Так, сгодится на рельсы под поезд подкладывать, чтобы получить потом горячие, сплющенные монетки.
Тон Спичка взял беззаботный, весёлый, а сам думает, как бы изловчиться и сбежать, пока чего не вышло? Можно конечно вывернуться из одежды, рубашку в руке оставить, да жалко её, как-никак, чуть ли не единственная одежда.
А ну как не поверит, не отпустит? Мысленно он приготовился распрощаться с рубашкой.